Он выглядел как костер. Но пламя его было неспешным, ленивым. Каждый миллиметр его поверхности был соткан из потоков медленно переливающегося огня. И чем ближе они подходили к дворцу, тем больше понимали, насколько он огромен.
Прыжок не сразу заметил, что дорога, по которой они шли, изменилась. Кирпичи сделались светлее, словно бы раскалились от присутствия неподалеку дворца.
Поле огненных цветов кончилось, и дорога уперлась в лестницу, ведущую к распахнутым настежь дворцовым воротам. Мархаэоль легко взбежала по ступенькам и остановилась, поджидая остальных.
Мархаэоль легко взбежала по ступенькам и остановилась, поджидая остальных. А вся команда в этот момент, раскрыв от удивления рты, рассматривала дворцовые стены. Глаз отказывался воспринимать это как здание. Все формы казались нечеткими, неустойчивыми, постоянно меняющимися в бесконечном, плавном и завораживающе-медленном огненном танце. Сказочные картины складывались из огненных сполохов, чтобы ожить, просуществовать несколько мгновений, а затем растаять в водовороте пламени, уступив место другим.
— Что же вы? — окликнула их Мархаэоль. — Пойдемте!..
Они поднялись следом за ней по ступеням лестницы. Боязно было коснуться ногой этих полыхаюших волн, перекатывающихся огненных струй, из которых они были сплетены. Но ничего страшного по-прежнему не происходило.
Пылающие стены, сотворенные из огня. Словно медленно и лениво переливающаяся вода. Пламя сплеталось, наползало широкими медленными сполохами, как густая жидкость. Оно казалось живым, его можно было даже потрогать.
Прыжок коснулся стены. Ему казалось, что пальцы его свободно погрузятся в эту переливающуюся мешанину огня. Но рука встретила сопротивление — мягкое, но настойчивое. Неведомая сила, будто слой толстой резины, слегка поддавалась нажиму, но не пропускала.
Мархаэоль вошла под огненную арку. Прыжок последовал за ней и замер, пораженный увиденным. Он оказался в небольшом пространстве, сотканном из огня. Словно бы внутри громадной пылающей полусферы, под самым куполом которой бушевали безудержные вихри пламени, сплетаясь в воронки, уходя куда-то вверх. А в центре этой полусферы располагалась широкая огненная река, стремительно несущаяся вверх. Мархаэоль посмотрела на Прыжка, весело рассмеялась, видя его замешательство, и сказала:
— Толик, не бойся! Ну почему ты всего опасаешься?! Неужели ты до сих пор не веришь мне?! Пойдем…
Она крепко взяла его за руку и потянула к этой огненной реке. Прыжок обернулся и посмотрел на остальных. Мархаэоль поймала его взгляд, прикусила нижнюю губу и покачала головой. Затем обернулась к команде и громко произнесла:
— Идите за нами! И ничего не опасайтесь! Если уж в Антааре с вами ничего не произошло, то здесь — тем более…
С этими словами Мархаэоль потянула Прыжка за собой следом, и они ступили в огненную реку.
Упругая поверхность слегка прогнулась под их весом, поток подхватил их обоих и стремительно понес вверх. Прыжок покачнулся, удерживая равновесие, и подумал о том, как же по такой лестнице спускаться. Ведь если она — огненная река — течет вверх… Нет, непонятно. А непонятного Прыжок не любил. Хотя с момента своего появления в Москве понятного он с каждым днем встречал все меньше и меньше…
Огненный поток вынес их в широкий зал. Пол зала был усеян тлеющими углями. Красные огоньки, подернутые слоем пепла, перемигивались между собой. «Будто след недавнего пожарища», — подумал Прыжок. Но Мархаэоль смело ступила босиком на раскаленные угли. Прыжок наклонился и зачерпнул горсть углей. Жара он не чувствовал — слабое и приятное тепло коснулось его ладони. И ему захотелось даже прижать эти угли к щеке, окунуться в эту ласковую теплоту.
Прыжок разжал пальцы, и угли с тихим звуком упали на пол. Прыжок посмотрел на свою ладонь — ни следов от ожогов, ни даже крошки пепла не осталось на ней. Словно кожа руки не принимала ничего, могущего ей повредить или даже испачкать.
По стенам зала шли колонны — темно-красный цвет причудливых переплетений языков пламени. Лепестки огня казались живыми существами, они не трепетали, подобно огню костра, а слабо шевелились, будто листья на ветерке. Меж этими колоннами располагались двери — вспыхивающие светло-красными огнями плавные линии, застывшие на полпути к взрыву вспышки.
— Располагайтесь! — пригласила Мархаэоль. — Выбирайте любые комнаты. Если что-то понадобится — просто обратитесь к слугам. Они будут вам подчиняться так же, как и мне.
Затем Мархаэоль обернулась к Прыжку и посмотрела ему в глаза.
— Пойдем, — тихо произнесла она, опуская руку ему на плечо.
Прыжок кивнул и невольно посмотрел на остальных. Но все сделали вид, будто заняты разглядыванием зала.
Мархаэоль мягко, но настойчиво потянула Прыжка за руку. И Прыжок послушно пошел за ней.
— Не знаю, как вы, — заявил вдруг Коновалов, — а я хочу побыть один! Достало меня все, честно говоря…
— Может быть, нам не следует разделяться? — проговорил Колобок.
— Да пошел ты! — непонятно почему возмутился Коновалов. — У Макса мы тоже все в одной комнате торчали — и чего?
— Может быть, — задумчиво сказала Катя, — потому мы еще и живы?