— Разберемся, Лева. Ладно, пора всплывать,- решил Батыр, натягивая на лицо маску.
Когда потревоженная аквалангистами вода в рубке успокоилась, из стены показалось несколько тоненьких змеек, находящихся в непрерывном движении. Змейки стремительно поползли по стене рубки, превращаясь в толстые канаты. Щупальца находились в непрерывном движении, свивались в кольца и тут же резко распрямлялись, ощупывая вокруг пространство. За щупальцами из воды медленно появилась сферическая голова с круглыми, размером с чайные блюдца, глазами, под которыми виднелся устрашающих размеров клюв, отдаленно напоминающий клюв попугая.
Вокруг головы всплывшего осьминога тянулся широкий рубец, стянутый неряшливыми крестообразными стежками. Глубокая рана затянулась практически полностью, и лишь кое-где по ее краям из кожи торчали кончики медицинской нитки.
Оглядевшись в кромешной темноте, спрут протянул щупальца к валяющейся на тумбе телефонной трубке и приложил ее к своей голове, там, где у человека должно находиться ухо. С минуту послушав, осьминог аккуратно положил трубку на рычаги телефонного аппарата. Затем, без единого всплеска, осьминог ушел под воду.
* * *
— Ты мне это брось — вдохновения нет,- бесновался у кабинки туалета Задов.- Я тебя, родной, в океан с лодки сброшу. Акулам на смех! Посмотрим, что ты тогда запоешь и как заиграешь!
Дверь немного приоткрылась, из-за нее показался кончик бороды Садко.
— К вечеру придумаю, как извести врага лютого. Слово мое верное, слово купеческое.- Когда Садко волновался, то переходил на язык перехожих калик-сказителей.
— Смотри у меня,- показал кулак Задов. Звонок из штаба отряда подействовал на нервы тонкой натуры Левки почему-то сильнее, чем на всех остальных.
Вечером Садко разжег у домика костерок из досок, покрашенных зеленой в разводах краской. Откуда он их взял, Садко, как настоящий русский купец, не признавался. Дотошному Петрухе Садко в конце концов заявил, что дрова он нашел за забором, а на настырный вопрос «где?» попросту ответил отборным новгородским матом.
Нашел человек доски и нашел. Нельзя его облыжно унижать всякими подозрениями. Эту точку зрения Левы в конце концов принял даже Кузнецов.
Мерно тарахтел движок дизель-генератора. Петька, подсоединив компрессор к магистрали, забивал баллоны аквалангов воздухом. Лева внимательно изучал свежий номер «Плейбоя», найденный в туалете. Кузнецов и бек играли в нарды.
Огонек разведенного новгородским купцом костра притягивал к себе не только ночных мотыльков. К полуночи, подтащив шезлонги, коллеги у огня сидели уже тесной командой.
— Песик жены президента исчез именно в этом районе,- заметил Батыр.
— Я тут кой-какую литературу пролистал на досуге,- зевнул Лева.- Там долгосрочный прогноз погоды был. Скоро начнется сезон штормов и дождей, и под водой делать будет нечего. Пишут, что волны взбаламутят донные отложения и прибрежный ил, а дождь смоет в океан береговую грязь. Как следствие, видимость — ноль.
— Может, все обойдется? — спросил Петька, вспоминая поцелуй Бонни и поглаживая рукой нагрудный карман, где хранил крестик Ильи, вешать который на шею при всех он стеснялся.
— Ты когда фантазируешь, ни в чем себе не отказывай,- недовольно забурчал Задов.- Скажи еще, что спрут местными собачками обожрался и сдох.
— Нет, эти твари живучие,- тяжело вздохнул Батыр.- И осьминог этот всех нас переживет, если мы его не поторопим. Между прочим, рядом с левым бортом корабля все дно усеяно панцирями крабов и раковинами моллюсков. Лакомство для головоногих.
— Здесь он где-то,- уверенно подытожил Задов.- Гидра империализма опять тянет свои хищные лапы.
— Подманить его надо бы,- взял слово Садко, степенно оглаживая рукой кудрявую бороду.- Вы, товарищ Кузнецов, кажется, служили в армии этого осьми… Головастого… Так какие у него слабости? Что он любит делать больше всего?
Николай пожал плечами:
— Еву Браун любит. Вагнера любит. Выступать очень любит. Очень…
— Любопытно,- заинтересовался Садко.
— Часами с трибуны говорит, без перерыва. Звук его голоса завораживал многих, в том числе и его самого.
Садко подбросил в костер пару сухих досок:
— Надо достать записи выступлений Гитлера и прокрутить под водой.
— Голова! — восхитился Петруха, пока Кузнецов направлялся за спутниковым телефоном.
— Что есть, то есть,- скромно потупился Садко, ковыряя сапожком песок.
— Раньше надо было тобой заняться! — глухо проворчал вполголоса Задов, постукивая кулаком в раскрытую ладонь.
Кузнецов вернулся с телефоном и протянул его беку. Тот аккуратно взял трубку, повертел в руках и начал осторожно нажимать кнопки.
Тот аккуратно взял трубку, повертел в руках и начал осторожно нажимать кнопки. Игрушка ему понравилась. Неожиданно из трубки донеслось удивленное:
— Вы еще живы, коллеги?
— Живы-живы,- раздраженно буркнул бек.
— Удивительно. Впрочем, всегда к вашим услугам.
— Нам срочно нужны гидрофоны, сотня метров кабеля к ним, магнитофон. Записи речей фюрера.
В трубке озадаченно помолчали, затем раздалось жизнерадостное:
— О’кей, утром я за вами заеду. У меня появилась идея. Прокатимся в город вместе.
После завтрака открытый джип Смита подъехал к лагерю. Встречали хозяина у крыльца Петруха и Кузнецов.