— Так может мне его подкупить?
— Экий ты скорый, барин. Ротмистр энтот и деньги твои заберёт, и тебя тоже заарестует. Тут другой подход нужен. Я разозлился:
— Так может не надо ходить вокруг да около? К чему ты тогда ротмистра упомянул?
— Нешто не ясно, барин? Ежели люди твои на строительство дома к нему попадут, то оттуда сбежать куда легче, чем из крепости. Дал по башке охране, ноги в руки и с Богом…
— Теперь понятно, а вот как сделать, чтобы мои друзья там оказались?
— А вот тут, мил человек, уже мошной придётся тряхнуть. У офицера энтого всеми делами вахмистр заправляет, жид охрещённый, навроде эконома при нём состоит. Кубышку ротмистра охраняет, да и свою не забывает пополнить. Кличут этого голубчика — Финкелем. Он по своей породе тоже до денег сам не свой, но опасности от него никакой не будет. Не того стада баран. Ты ему на лапу дай, он и сделает, как попросишь.
— А может он тогда их выпустит? За деньги, конечно. Драгун рассмеялся.
— Финкель хучь до денег и жадный, но одно — не дурак. Знает, что ежели вскроется что-то, то головы ему не снести. А вот ежели так обстряпать, что он вроде как и не причём — совсем другая песня.
— О какой сумме идёт речь?
— Того я не знаю, но могу пораспрашивать. У нас с жидом энтим есть кое-какой гешефт.
У нас с жидом энтим есть кое-какой гешефт. Мы друг друга хорошо знаем и обо всём можем договориться.
— Меня с собой возьмёшь?
— А чёж не взять-то? Собирайся, барин, я прямо сейчас тебя с ним и сведу.
Разговор с господином Финкелем не занял много времени. Он согласился за два дуката направить на строительство дома арестантов, содержавшихся в крепостном карцере.
— Когда это произойдёт?
— Да хоть завтра с утра, — пообещал Финкель. — Строительство движется медленно. Из гусар плохие работники. Господин ротмистр весьма недоволен. Он думал перевезти свою семью ещё в прошлом месяце, а тут сплошные проволочки.
— Надеюсь, арестанты хорошо охраняются? — аккуратно сформулировал вопрос я, понимая, что хитрый еврей обо всём уже догадался. Однако говорить прямым текстом мне не хотелось. Лицо Финкеля по-прежнему оставалось бесстрастным:
— Разумеется! С каждой партией обязательно отправляются двое-трое охранников. Они вооружены фузеями и готовы пустить в ход в любую секунду.
— Спасибо, господин Финкель. С вами приятно иметь дело, — поблагодарил я, завязывая шнурок кошелька.
— Когда мой нос чует выгодную сделку, я не могу пройти мимо, господин…
— Если хотите, можете называть меня Сержантом, — улыбнулся я.
— О, господин Сержант! Мы с вами люди военные и должны понимать друг друга с полуслова. Тогда у меня будет к вам маленькая просьба.
— Всё, что в моих силах. О чём вы хотели попросить? Вахмистр помялся и сообщил:
— Только не поубивайте никого. Не хочу греха на душу, господин Сержант. Остальное меня не касается, — дополнил он.
— А вдруг его благодетеля после этого случая по шапке взгреют? Тогда что? — спросил я у Замиры, когда мы покинули дом сговорчивого еврея.
— Да ничего. Выкрутятся. Ротмистр с Финкелем одного поля ягоды, из тех, что из любой заварушки без мыла выскользнут. Поймают каких-нибудь бродяг, покажут капитану-вербовщику, на том и дело закончится. А своему начальнику Финкель наплетёт, что хотел как лучше — дом де надо достроить. Ты мне лучше скажи, как друзей освобождать будешь, господин… Сержант.
— Чапай думать будет, — мрачно пошутил я. — Пойдём лучше взглянем на хоромы ротмистра.
Одного мимолётного брошенного взгляда хватило, чтобы сделать вывод: работа над хоромами офицера продвигалась ни шатко ни валко. Вечером трудовую повинность несли трое раздетых по пояс солдат. Они при помощи канатов пытались водрузить на место каменный блок приличных размеров.
Я изучил все подходы к улице, и пришёл к выводу, что экипаж лучше оставить в каретном дворе, до которого буквально минут десять ходу. Не хотелось, чтобы наёмный кучер что-то заподозрил.
Следующий визит я нанёс в аптеку. Старичок — провизор с лицом сморщенным как печёное яблоко продал мне бутылёк со снотворным, после того, как выслушал кучу жалоб на бессонницу.
— А оно как — быстро действует?
— Глазом моргнуть не успеете, как попадёте в объятия к Морфею, — заверил аптекарь.
— Чем его лучше запивать?
— Да чем угодно. Моё снотворное не имеет привкуса, — похвастался старичок.
Я тщательно изучил рецепт, высчитал необходимую дозу, чтобы свалить троих человек.
Купил в лавку бутылку красного вина, кое-как справился с сургучной печатью, вылил снотворное и тщательно перемешал, потом закупорил и спрятал подальше от любопытных глаз. Надеюсь, 'микстура' пойдёт моим жертвам на пользу. Во всяком случае, выспятся.
Всё, вроде бы можно укладываться баиньки, но внутри появился зуд, не дающий покоя. Причина выяснилась после минутного размышления — кое-кто ещё не заплатил по всем счетам, а поощрять такое не в моих интересах. Я человек незлопамятный, но преподать подлецам урок-другой могу без больших проблем. А капитан контрабандисткой посудины, который сдал нас гусарам, вне всяких сомнений на урок напросился. Будет обидно, если мерзавец не понесёт заслуженного наказания.