Агент Звездного корпуса

Если ему все же придется стрелять, враги не должны знать, что у него есть более мощное, более опасное оружие. По крайней мере до поры.

Сунув лучемет во внутренний карман куртки, Михаил приступил к изготовлению идентификационной карточки. Конечно, центурионы будут искать именно землянина, но не исключено, что попутно займутся проверкой документов у подозрительно выглядящих абаузианцев.

Кто знает, вдруг он покажется им подозрительным?

Через пятнадцать минут удостоверение было готово. Согласно ему Михаила звали Храс Барк, и проживал он в одном из самых удаленных от города районов.

«Ну вот, Мальбрук в поход собрался, — подумал Михаил. — И куда же ты, голубчик, наведаешься в первую очередь? Конечно, поглядеть на господ рагнитов. А не опасно? Опасно. Но что делать? Такова твоя работа».

Он отправил идентификационную карточку в карман, потом аккуратно сложил оставшиеся предметы в контейнер. Прибавил к ним древесный листок, взятый в номере гостиницы, и вернул контейнер в нишу. Через пару минут последний шуруп был закручен, а шкаф водворен на свое место.

Можно было отправляться.

«Ах да, профессор, — вспомнил Михаил. — Его надо вернуть в нормальный вид. Не дай Бог кто-нибудь надумает заглянуть к нему в гости и обнаружит хозяина в невменяемом состоянии».

Он прошел в кабинет.

Профессор сидел на диване и здорово смахивал на сделанную в натуральный рост восковую куклу. Оставалось непонятным, кому могла понадобиться восковая кукла такого идиотского вида?

Михаил присел напротив в кресло и тихо сказал:

— Послушайте, профессор, сейчас вы очнетесь. Но прежде вы должны запомнить, что никакой землянин к вам сегодня не приходил. Вы уже давно не видели никаких землян. Запомнили?

— Да, запомнил, — невыразительным голосом ответил профессор.

— Единственное живое существо, которое к вам сегодня заглядывало, был местный житель, которого вы наняли к себе в услужение. Убирать в комнатах, мыть посуду, следить за приборами. Зовут его Храс Барк. Он приехал откуда-то из деревни, и вы наняли его за очень дешевую плату. Запомнили?

— Да, запомнил.

— И еще. Это чисто для вас. На самом деле ничем подобным Храс Барк заниматься не будет. Более того, вы будете вспоминать о его существовании, лишь когда в доме появятся посторонние или когда кто-то начнет о нем расспрашивать. Например, центурионы. Понимаете?

— Да, именно так я и сделаю.

— Отлично. А сейчас вы очнетесь. Первым, кого вы увидите, будет как раз этот самый Храс Барк.

— Храс Барк, — послушно повторил профессор.

— Ну вот и хорошо.

Михаил произнес кодовую фразу.

Профессор очнулся. Наверное, именно так просыпается от зимней спячки личинка какого-нибудь насекомого. Некоторое время он сидел совершенно неподвижно. Ничего ровным счетом не происходило, но Михаил чувствовал, что профессор уже перестал быть восковой куклой. Он снова стал живым человеком.

Лицо его разгладилось, глаза стали осмысленными.

Вот он едва заметно шевельнул рукой, поднял ее к лицу, посмотрел на нее так, словно она была чем-то необычным и жутко интересным.

После этого он взглянул на Михаила. Запоминающе, словно бы фотографируя. И отвернулся.

В следующее мгновение он уже встал с дивана, на котором сидел, и, рассеянно напевая, двинулся в лабораторию. На Михаила он не обращал ровно никакого внимания.

Правильно, так и должно быть.

Вот он вышел, забыв закрыть за собой дверь, и Брадо услышал, как там, в лаборатории, он сейчас же кинулся к какому-то из столов, чертыхнулся и пробормотал:

— Как же так? Не мог я забыть о этом препарате, просто не мог. Однако…

Так, значит, утряслось и с этим.

Брадо встал с кресла и провел рукой по лицу.

У него было такое чувство, словно он только что сделал что-то гадкое, постыдное.

Ну да, как же, он использовал другого человека так, словно тот был неодушевленным предметом, роботом, инструментом, черт знает чем, но только не человеком.

Делов-то.

Как будто ему не приходилось делать нечто подобное. Он человек. И так устроено, что люди любят использовать своих ближних, играть ими, словно игрушками, управлять, делать из них бездушные, готовые на все машины. Таково их свойство. Людей. Ничего тут уже не поделаешь.

И все-таки.

Михаилу хотелось вымыть руки. Как будто это могло хоть как-то помочь. Как будто это было способно убрать из профессора ту идиотскую программу, которую лет пять назад в него засунули на Земле. Лишь потому, что тот улетал на Абаузу. Лишь потому, что ему хотелось познакомиться с животным миром этой планеты.

«Интересно, — подумал Михаил. — Как себя чувствовали те, кто нафаршировал его там, на Земле? Как они вообще могут себя чувствовать? Как люди, которые делают очень важное, очень нужное для безопасности планеты дело? Или у них в этом деле есть свой интерес? Может, это доставляет им удовольствие? Делать из людей марионетки, послушно дергающиеся в соответствии с движениями управляющих ими нитей».

Он еще раз прислушался к тому, что происходило в лаборатории.

Оттуда доносилось позвякивание стекла и тихие проклятия профессора. Видимо, он поспешно переделывал какой-то прибор. Или готовил новый раствор, взамен испортившегося.

«Нет, — подумал Брадо. — Этого просто не может быть. Если бы люди, нафаршировавшие профессора, получали от этого наслаждение, то все, что они делают, не имело бы никакого смысла. Может, тогда не имела бы смысла даже большая звездная бойня. Потому что, независимо от ее исхода, рагниты одержали победу. Поскольку заставили нас делать то, что с удовольствием проделывают сами. Заставили. Наверняка тех, кто получает наслаждение от того, что всаживает в подобных курьеров программы, к этому делу просто не допускают. Наверное, все обстоит именно так. Наверное».

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81