— Бен, что ты делал после того, как окончил школу? — начала она.
— Я так и не окончил школу, — произнес Бен, и в его глазах промелькнул испуг.
Мерри физически ощутила, как сквозь окружающий его сосново?коричный аромат пробился медный запах страха.
— Хотел ли я стать солдатом? Я только хотел повторить поступок Дэвида. Своего старшего брата. Я хотел быть смелым. Мне казалось, это было бы нечестно — увернуться от призыва и просто поступить в колледж, продолжая писать стихи.
— Что было дальше? — мягко спросила Мерри.
Бен прислонился к флагштоку. На его лице появилось страдальческое выражение, как в тот момент, когда Мередит увидела его впервые.
— Я… Я отправился в учебный лагерь и понял, как все это ненавижу. Я ненавидел все вокруг. Каждую проведенную там минуту я ненавидел до глубины души. Я знал, что никогда не смогу убить. Но отступать было поздно. Встречались ребята, которые притворялись сумасшедшими. Другие принимали таблетки, от которых их сердце начинало биться слишком часто. Но я этого сделать не мог. А потом, а потом…
— Ты отправился в Юго?Восточную Азию, — закончила за него Мэллори. — Мерри, расскажи ему об этом.
— Он вспоминает. Не надо его подгонять! — возмутилась Мерри.
«Это была жизнь Бена. Это была его смерть» .
Он обернулся к Мередит.
— Нам приказали найти врага. Но там, в джунглях, мы никого не видели. Они были на деревьях и прятались в траве. — Мерри подошла ближе, а Бен сел на черную железную ограду вокруг флагштока. Она чувствовала, как от его теплого дыхания дрожат волосы у нее на виске. — Я помню грязь, и дым, и жару… — продолжал Бен. — Нам было так страшно, что мы не спали по ночам. Просто не могли уснуть. Кое?кто сходил с ума. Другие стреляли в себя, Мерри. Они простреливали себе ноги, чтобы стать непригодными к службе и отправиться домой. Некоторые покончили с собой, потому что совсем обезумели.
Некоторые покончили с собой, потому что совсем обезумели. А я поклялся себе выжить. Просто выжить. Я не собирался становиться героем. Я должен был просто продержаться. Всего один год.
— Но потом… — подсказала ему Мерри.
— Потом… Прошло не больше двух недель с момента моего приезда во Вьетнам, когда произошло сражение. Нам пришлось с боем подниматься на холм. Это было массовым самоубийством. У меня был друг. Мы подружились в учебном лагере. Его звали Ян. И он вырос в такой же семье, как и я. Его родители тоже не хотели, чтобы он отправлялся на войну. Поэтому мы сдружились. Обменивались книгами. Мы поддерживали и оберегали друг друга, потому что там были совершенно безумные парни. Такие, которые вполне способны на хладнокровное убийство.
Бен заплакал, и Мерри постаралась сделать вид, что не замечает этого, хотя его горячие слезы падали на сухую землю, оставляя на ней отметины, похожие на следы капель дождя.
— Расскажи нам о Яне, — попросила Мередит.
Бен встал и начал ходить между Мэллори и Мерри, которая как будто приросла к месту.
— Однажды утром была предпринята очередная попытка захватить холм. Мы ползли вверх по склону в темноте, перед самым рассветом. Они стреляли. Вокруг свистели пули. Они летели со всех сторон сразу. Раздавались взрывы. Одна пуля попала Яну в спину. Он велел мне оставить его и бежать. Но я не мог убежать и оставить его там, Мерри. Я не мог. Ему было страшно. Ему было очень страшно.
— И ты ему помог.
— Что он говорит? — спросила Мэллори.
— Он рассказывает мне о том, как в него стреляли.
— О, нет. Мерри…
— Я затащил его за какие?то бревна и камни, — продолжал Бен. — После этого я уже ничего не помню, кроме боли. Все тело горело огнем. Жгло ноги и шею. Как будто в них бушевал пожар. А потом… я вспомнил, что сегодня моим одноклассникам вручают аттестаты. Было двадцатое мая. День церемонии… А потом…
— Что потом, Бен? — спросила Мерри.
— Потом я оказался дома. Я сидел на крыльце своего дома.
Мерри встала и протянула к нему руку. Бен поднял свою, и между ними пробежала уже знакомая искра.
— Мерри, почему твоя сестра меня не видит? Почему она меня не слышит?
— Бен, ты и сам знаешь, почему.
— Нет, Мерри. Мне семнадцать лет. Мне всего семнадцать. В мае исполнится восемнадцать.
«День церемонии вручения аттестатов. День его выпуска» .
Мерри шагнула к нему.
— Бен, сколько лет было твоим родителям, когда ты уехал?
— Я не думал об их возрасте. Им было… Ну, может, сорок?
— А сейчас…
— Мерри… — Бен встал, глядя на Мередит так, словно она была существом с другой планеты.
— Все хорошо, — прошептала она, зная, что ничего хорошего нет и никогда не будет.
— Ты хочешь сказать, что я вернулся домой, но… что я не вернулся домой! Вот что ты хочешь сказать. Мама и папа состарились. А я все еще мальчишка, который бросил школу за месяц до ее окончания. В ту ночь рядом с Яном. Я умер там! А мне это и в голову не приходило. Я не понимал, что оказался дома, потому что очень хотел жить. Я будто снова был в безопасности. Пока не встретил тебя, Мерри!
— Кто может такое вынести? — воскликнула Мередит, разворачиваясь к сестре. — Как бы ты отреагировала, если бы тебе сообщили, что ты умерла больше сорока лет назад? Сейчас весна. Он влюблен впервые в жизни.