Кит улыбнулся:
— Ты ноешь, словно тебе не восемнадцать, а сорок два. Она показала ему язык и усмехнулась.
— А знаешь, мне было уже двадцать, когда я впервые увидел больше квадратного дюйма снега за раз.
— Ты же из Джорджии. Там снег нечасто бывает.
— А что ты вообще обо мне знаешь? Я хочу сказать, кроме того, что напечатано в бульварных газетах? Марго улыбнулась:
— Они ужасны, верно? Пожалуй, мне больше всего нравилась история о том, как тебя похитили сумасшедшие ученые из далекого-далекого будущего, изменили твой пол, ты забеременел, а потом они снова вернули твой прежний пол и после того, как ты родил ребенка, отослали тебя обратно в наше время.
— Боже, ты, наверное, шутишь. Ее глаза сверкнули.
— Ничуть. Там даже была помещена фотография, у тебя было вот такое пузо. — Она нарисовала в воздухе огромный живот. — Мне нравится, что они могут вытворять с программами компьютерной графики, а тебе? Маленькие старушки, покупающие эти газетки в бакалейных лавках, и взаправду верят во все эти истории.
Кит мог лишь простонать.
— Так и знал, что не зря я теперь редко бываю в Верхнем Времени.
Марго хмыкнула.
Кит решил, что сейчас самый подходящий момент спросить у нее то, что мучило его давно, но он все равно не решался, не желая разрушить их пока хрупкое взаимопонимание.
— Марго…
Она снова взглянула на него:
— Да?
— Ты не могла бы рассказать мне о… Я даже не знаю, у меня сын или дочь.
Искры в зеленых глазах Марго погасли. Она сглотнула и отвернулась.
— Дочь. У тебя была дочь.
— Была?
Марго сидела, отвернув голову и не глядя на него.
— Мама умерла. Несколько лет назад.
Боль утраты родного существа, которое он даже не смог узнать и полюбить, тяжелым комом застряла у Кита в груди. Он несколько раз сморгнул, пытаясь удержать режущую глаза соленую влагу. Как умер единственный ребенок Кита? Его дочь… Она ведь была еще молодой, если она умерла несколько лет назад. Автомобильная катастрофа? Неизлечимая болезнь?
— Как ее звали? — прошептал Кит, стараясь, чтобы его голос не дрожал. — Как она выглядела?
Некоторое время Марго молчала. Затем тихо ответила:
— Маму звали Китти.
Острая боль захлестнула его. Сара и впрямь назвала их дитя Китти…
— У нее были карие глаза. А волосы… песочного цвета, что ли. Когда я была маленькой девочкой, она много смеялась. Послушай, я знаю… я знаю, что тебе хотелось бы услышать про все это, и я хочу тебе это все рассказать, но… — Она быстро заморгала. До Кита вдруг дошло, что и его внучка тоже чуть не плачет.
— Марго…
Она снова отвернулась.
— Это я нашла ее. Можем мы поговорить о чем-то другом? Ну пожалуйста…
Сколько лет было Марго, когда умерла ее мать? Киту хотелось задать ей тысячи вопросов, но Марго сейчас не хотела на них отвечать.
— А что насчет твоей бабушки? — попробовал узнать Кит, вспомнив с пронзительной ясностью свою последнюю встречу с Сарой.
Марго фыркнула:
— Я никогда не видела ее. Мама убежала из дома с папой, когда ей было семнадцать. Я не уверена, что бабушка ван Виик вообще знала, где мама жила и что мы существуем. У меня… у меня была ее фотография. Но все, что у меня было с собой, украли. В Нью-Йорке. Мне даже пришлось покупать себе новые туфли.
Кит тоже горевал об утрате этой фотографии.
— Что это был за снимок? Как она выглядела на нем? Казалась ли она счастливой?
Марго, похоже, пришлось вернуться из еще более дальней дали, чем ему. Она долго изучающе смотрела на него.
— Ты до сих пор еще любишь ее. Разве нет?
Он выдавил болезненную улыбку.
— А что, заметно?
— Ну, ты же плачешь.
— Правда? — Он провел ладонью по щекам. — Проклятие…
Марго залезла к себе в карман и достала его платок. Где-то она выстирала его.
— Держи.
Кит натужно рассмеялся:
— Спасибо, чертенок. Ты спасла мою репутацию невозмутимого разведчика прошлого.
Она начала было что-то говорить, затем умолкла.
— Что ты хотела сказать? Говори, не стесняйся. Или спроси, если это вопрос.
Марго помрачнела.
— Это не так уж важно. Просто… Все, что я когда-либо читала или слышала… Мама часто говорила, что ты вырос в бедной семье из Джорджии, что тебе приходилось экономить каждый грош и бороться за все, что ты имел. Я привыкла время от времени думать об этом. Я чувствовала гордость от того, что ты сам всего добился, но… я всегда думала, что ты…
— Ты думала, что я бросил Сару ван Виик? Из-за того, что она стала помехой моим планам?
Девушка покраснела, но ее молчание могло означать только одно.
Я чувствовала гордость от того, что ты сам всего добился, но… я всегда думала, что ты…
— Ты думала, что я бросил Сару ван Виик? Из-за того, что она стала помехой моим планам?
Девушка покраснела, но ее молчание могло означать только одно.
— Я очень любил твою бабушку, Марго. Но иногда, даже если люди любят друг друга, у них бывают разные мечты, разные цели. Жизнь твоей бабушки и моя жизнь… это плохо сочеталось друг с другом. Возможно, нам никогда не удалось бы поладить. Но я по-прежнему любил ее, даже когда она оставила меня. Марго широко раскрыла глаза.
— Она оставила тебя? Кит прочистил горло.
— Пусть я рискую повторить слова моей внучки, но мы не могли бы поговорить о чем-нибудь другом? Марго моргнула. Затем сказала: