— Моя вахта, — произнес он на своем незамысловатом английском.
Марго только кивнула в ответ. Она знала, что сумела бы найти в себе силы встать на вахту, если бы сейчас была ее очередь. Но, хвала Господу и всем ангелам на небе, сейчас было не ее дежурство. Если случится еще какая-нибудь напасть, Кайнан их разбудит.
Она заснула раньше, чем ее щека коснулась насквозь промокшего спальника.
Через пять дней после начала их вынужденного водного маршрута у них кончилось продовольствие.
А Кут ван Биик серьезно заболел. Он проснулся с высокой температурой, чувствуя сильнейший озноб.
— Малярия, — прохрипел он сквозь стиснутые зубы.
— Но ведь у нас прививки!
— Не… не дают стопроцентной гарантии. Дай мне хинин.
Трясущимися руками Марго раскопала среди вещей аварийную аптечку. Перечитав для надежности инструкцию, она дала африкаанеру четыре таблетки хлорхинина и накрыла его сверху еще одним спальным мешком. Но у них не было еды, чтобы больной мог подкрепить свои силы. Берега реки были пустынны — никого, кого можно было бы подстрелить и использовать в пищу.
«И куда подевались все эти дурацкие животные? Пропали как раз тогда, когда они нам понадобились! Мне ведь так хочется есть, а Кут, может быть, вообще умрет, если его не покормить!»
Сейчас бы она, ни на мгновение ни задумываясь, подстрелила любого зверя, хоть как-то годящегося в пищу. Она была, кажется, готова зажарить и съесть даже мертвых животных, попадающихся в реке, если бы только могла дотянуться до одного из них.
Девушка закусила губы и постаралась совладать с обрушившимся на нее ощущением поражения. Когда они остановились на ночлег, вытянув плот на разоренный паводком берег, Марго забилась в угол плота, обхватила голову руками и попробовала заглянуть в глаза горькой правде.
«Я не умна. И не находчива. И не честна, даже сама с собой. Кит, Малькольм, все были правы. Я была безумной, когда решила, что уже могу одна ходить в разведку…»
И что она собиралась доказать своему отцу? Что ожидала от него? Что он заключит ее в объятия и зарыдает на ее плече? Скажет наконец те три слова, которых она дожидалась от него всю жизнь? Черта с два.
В темноте тропической ночи у Марго было полно времени, чтобы вспомнить и обдумать каждую свою ошибку, каждое эгоистичное и бессердечное слово, каждый глупый и рискованный шаг, сделанный ею из-за недостатка знаний.
Ее чуть было не убил южноафриканский буйвол, потому что она слишком много думала о том, какой он живописный, и начисто забыла об осторожности. А ведь Кут предупреждал ее, а она самонадеянно и глупо пренебрегла предостережением. А что ей говорил Кит? Никогда не приписывай животным моральных ценностей, у них их нет!
А в Сент-Джайлзе Малькольм из-за нее чуть не погиб. В Риме, когда она осталась одна… Только теперь девушка осознала, сколь близко к гибели она была во время своего «одиночного плавания» в Риме. С весьма большой вероятностью она могла наткнуться на кого-то менее щепетильного, чем Квинт Фламиний. Да и его отношение к ней запросто могло испортиться — поводов к этому она давала сколько угодно. Да даже ланцет, которым они пускали ей кровь, мог занести какую-нибудь смертельную инфекцию. Или они, искренне желая ей помочь, выпустили бы из нее всю кровь, или…
На поверку выходило, что весь опыт Марго как разведчика прошлого представлял собой нескончаемую цепь, в которой одно несчастье сменяло другое. И сейчас, наверное, ее небесный ангел-хранитель потерял последнее терпение, поднял руки, сдаваясь, и вернулся туда, откуда они к нам приходят, небесные ангелы-хранители…
В результате она осталась совсем одна, без припасов, на бурной реке, за много миль от людей, да еще с одним умирающим и одним напуганным выходцем из Нижнего Времени на руках.
Единственное, что заставляло ее еще что-то делать, так это чувство ответственности. Она же не бросила Ахилла совсем без ничего, она не бросит и Куга с Кайнаном. Она еще не знает как, но обязательно вытащит их из той передряги, в которую сама и вовлекла.
…Спустя шесть часов она разбудила Куга и дала ему еще две таблетки. Он пожаловался на сильную головную боль и снова заснул.
Он пожаловался на сильную головную боль и снова заснул. Марго раскопала в своем журнале информацию по малярии. Читая список симптомов, она похолодела. Разновидность этой болезни под названием «молниеносная трехдневная» включала среди симптомов и сильные головные боли. И без должного лечения быстро приводила к гибели больного. А от ближайшей больницы их отделяли не только несколько сотен миль, но и несколько столетий…
Кайнан присел рядом с ней на корточки и махнул рукой в сторону Куга.
— Он умирать?
Марго покачала головой:
— Я не знаю.
Валлиец сверкнул глазами в сторону реки:
— Плохое место.
— Да, очень плохое, — вздохнула девушка. — Нам надо плыть дальше. Она изобразила руками, как будто бы гребет веслом, и показала в ту сторону, куда им следовало плыть.
Кайнан кивнул. Выражение его лица было столь же мрачным, сколь настроение у самой Марго. Но где-то в самых глубинах своей души она нашла силы и мужество продолжать путь.
И на рассвете они снова двинулись. Валлиец молча забрал тяжелый винчестер Куга, проверил оружие, как тот его учил, и занял позицию на носу. Один человек должен был править плотом, другой высматривать гиппопотамов. И Марго не стала спорить с таким разделением их обязанностей. Она устроилась на корме, чтобы изо всех сил удерживать их на правильном курсе.