— Тоже верно. У тебя все?
— Нет, — сказал Мазур. — Эта моя стервозная соседка оказалась…
Эту часть рапорта Лаврик выслушал еще рассеяннее, Мазур ощутил даже некоторую обиду.
— Ну, по крайней мере, это все объясняет, а? Все любительские странности…
— Но надо же что?то делать?
— Ты, главное, не волнуйся, — сказал Лаврик, полулежа на ветхом сиденье. — Всех разоблачим и всех поборем… Дай подумать.
Пожалуй, он вовсе не был рассеянным — он о чем?то сосредоточенно думал со знакомым уже просветленным выражением иконописного ангела — а значит, готовил очередное изящное коварство. Сообразив это, Мазур больше не встревал и тоже молчал до самой набережной.
Они неторопливо спустились вниз по каменной лестнице. Там все еще толпились зеваки, но теперь обстановка изменилась: любопытствующие далеко раздались в стороны, освободив значительное пространство, а на немаленьком пустом пространстве старательно приплясывала, что?то монотонно нудя себе под нос, крайне экзотическая фигура.
Это был пожилой неф, худющий, как смерть, облаченный лишь в набедренную повязку из ярко?красной ткани, довольно?таки чистой. В колтуне позабывших расческу волос торчали разноцветные попугайские перья, тонкие кости и какие?то щепки, на шее ритмично звякая в такт топтанью и пируэтам, болталась связка непонятных железяк, частью ржавых, частью покрытых ядовитой зеленой окисью.
Зрители взирали на него почтительно, в совершеннейшем молчании — не только черные аборигены, но и белые.
Туристов тоже набралось немало, но они, подчинившись общему настрою, помалкивали.
Ах, вот он кто, догадался Мазур. Бокор, натуральный колдун из здешней чащобы. О них тут втихомолку рассказывают всякие страсти и боятся по?настоящему… Точно, классический бокор, как на картинке…
Колдун проворно выхватил из висевшего на плече мешочка горсть желтой пыли и, широко размахнувшись, пустил ее по ветру в море. Ближайшие отодвинулись, чтобы не попало на них, и Мазур инстинктивно последовал их примеру. Не то чтобы он на сто процентов верил во все это осужденное материализмом мракобесие, но за время своих странствий и в Африке, и на далеких экзотических островах встречал похожих субъектов, творивших порой такое, что никакой ловкостью рук не объяснишь, и на шарлатанство не спишешь. Темное это дело, одним словом, поосторожнее нужно…
Пыль развеялась в воздухе. Вытянув руки прямехонько к серому английскому фрегату, колдун заорал что?то. Мазур его понимал с трудом: не самый лучший английский вперемешку с каким?то здешним жаргоном чернокожих. Но кое?что уловил: сей колоритный шаман объявлял собравшимся, что, по его глубокому убеждению, эта железная рыба приплыла не с добром, а потому он на нее вот прямо сейчас, в присутствии добрых людей, в два счета наведет (порчу? проклятье? ну, а в общем, что?то вроде или все вместе…).
В завершение эмоциональной речи он достал из того же мешочка длинную, добротно высушенную рыбку, поднял ее на ладонях, картинно переломил пополам. Рыбка треснула, как сухой сучок, превратившись в два негнущихся обломка, которые колдун выкинул в море, сопровождая эту нехитрую процедуру подробным комментарием: мол, как сгинула эта рыбка, так несчастье падет на злую железную рыбу… Короче, кто не спрятался — я не виноват.
Он замолчал, потом, без всякого перехода, развернулся и величественно пошел на моментально расступившихся зрителей. Лицо у него было морщинистое, бесстрастное, а глаза — отрешенными настолько, что, по мнению Мазура, без какой?нибудь пригоршни сжеванных мухоморов тут не обошлось…
Лаврик смотрел вслед колдуну, умиротворенно улыбаясь, с видом полнейшего довольства собой.
— Впечатляюще, верно? — тихонько спросил он Мазура. — В пятьсот долларов мне этот джинн из бутылки обошелся, не считая дороги и пропитания, а пожрать он горазд, и виски со страшной силой любит…
— А на кой? — спросил Мазур.
— А так изячнее, — сказал Лаврик, мечтательно улыбаясь. — Здешний народец еще до заката растреплет по всему городу про все, что видел, приукрасит и преувеличит. Теперь можно на фрегат хоть торпеду пускать, никто и не удивится. Ну, разумеется, насчет торпеды я в шутку — нет у нас инструкций войнушку здесь устраивать…
— А какие у нас инструкции, если не секрет? — спросил Мазур.
— Прежние, — сказал Лаврик. — Кровь из носу, сорвать империалистический переворот, направленный против президента, задумавшего прогрессивные реформы. Причем проделать это, вплоть до заключительного этапа, без малейшего шума. И знаешь, что мне пришло в голову? Ты совершенно прав. В нынешней непростой ситуации, когда президент страны в одиночку отправляется на блудоход, его может зарезать или всячески изобидеть кто угодно. А это будет неправильно. Категорически неправильно…
Глава 17
Президент и его друзья
На высокой старинной двери с резными филенками не обнаружилось никаких признаков глазка, что задачу облегчило до смешного. Переглянувшись с Мазуром насмешливо и весело, Лаврик поднял руку и позвонил в дверь — короткой трелью, вполне деликатно, без грубого полицейского напора.
Поскольку время почти совпадало с «точкой рандеву», хозяйка дверь распахнула чуть ли не моментально, успела еще что?то недоумевающе пискнуть без всякого страха — а в следующий миг они ворвались в прихожую уже далеко не так деликатно.