Эмма взяла конверт двумя пальцами и заглянула внутрь. Конверт был отделан папиросной бумагой, а само приглашение, кажется, было сделано из папируса или пергамента с неровными краями, как будто оторванными вручную.
— Вот это приглашение так приглашение. — Она приподняла его на кончиках пальцев.
— Нравится?
— Бумага очень дорогая.
— Восемь фунтов за лист.
— Дороже, чем моя машина.
— А ты его понюхай.
— Понюхать? — Эмма с осторожностью поднесла приглашение к носу. — Оно пахнет! Ты заказал ароматизированные свадебные приглашения?
— Должно пахнуть лавандой.
— Нет, Декс, деньгами. Оно пахнет деньгами. — Она аккуратно развернула приглашение, а он наблюдал, как она читает, и ему вдруг вспомнилось, как она откидывала пальцами челку со лба. — «Мистер и миссис Коуп имеют честь пригласить вас на бракосочетание их дочери Сильви с Декстером Мэйхью…» Не могу поверить, что действительно это читаю! «В субботу, 14 сентября». Минуточку, ведь это уже…
— Через семь недель, — сказал Декстер и вгляделся в ее лицо, в ее чудесное лицо, чтобы посмотреть, как оно изменится, когда он ей скажет.
— Семь недель? Разве в наше время к свадьбе не готовятся годами?
— Обычно так и бывает, только вот нам придется поторопиться.
Эмма нахмурилась, не совсем понимая смысл его слов.
— Будет триста пятьдесят гостей. И шотландские танцы.
— Я не поняла…
— Сильви вроде как беременна. Точнее, не вроде как . Она беременна. На самом деле. Там настоящий ребенок.
— О, Декстер! — И снова ее лицо оказалось рядом с его лицом. — А ты знаешь, кто отец? Шучу! Мои поздравления! Декс, в самом деле, ну нельзя же так сразу обрушивать столько информации, ты бы хоть подождал немного. — Она прислонила ладони к его щекам, посмотрела на него: — Неужели ты женишься?
— Да!
— И ты станешь отцом?.
— Знаю! Сам поверить не могу: я — и отец!
— А это не противозаконно? Тебе позволят?
— Видимо, да.
— У тебя еще осталась та сигаретка? — Он полез в карман. — И что по этому поводу думает Сильви?
— О, она в восторге! Только беспокоится, что растолстеет.
— И что по этому поводу думает Сильви?
— О, она в восторге! Только беспокоится, что растолстеет.
— Ну, такую возможность нельзя исключать.
Он зажег ее сигарету.
— Но она тоже мечтает об этом — выйти замуж, завести детей, начать семейную жизнь. Ей не хочется однажды проснуться и понять, что ей далеко за тридцать и она совсем одна.
— Совсем как я!!!
— Вот именно — она не хочет кончить, как ты! — Он поспешно взял ее за руку. — Я не то хотел сказать.
— Я понимаю. Я шучу, Декстер, поздравляю тебя.
— Спасибо. Спасибо. — Он помолчал. — Дай мне разок затянуться. — Декстер протянул руку, вынул из ее рта сигарету и зажал ее между губ. — Вот, смотри… — Он достал из бумажника квадратик бумаги, на котором были изображены какие-то пятна, и поднес его к дававшей белесый свет лампе. — УЗИ в двенадцать недель. Чудо, правда?
Эмма взяла у него фотографию и сделала вид, что вглядывается в изображение, как подобает случаю. Красоту ультразвуковых снимков no-настоящему могут оценить лишь родители, но Эмме и раньше приходилось видеть такие фотографии, и она знала, что от нее требуется.
— Чудо, — со вздохом умиления произнесла она, хотя с таким же успехом могла бы восторгаться поляроидным снимком внутреннего кармана Декстера.
— Вот видишь — это позвоночник.
— Какой красивый позвоночник.
— Можно даже увидеть маленькие пальчики.
— Ммм… Мальчик или девочка?
— Девочка, надеюсь. Или мальчик. Мне все равно. Но как ты думаешь, это ведь здорово?
— Конечно. Это же просто чудесно. Черт, Декстер, стоит на минутку потерять тебя из виду, и…
Она снова обняла его, положив ладони ему на затылок. Эмма чувствовала себя пьяной; ее переполняла нежность, но вместе с тем и грусть, как при расставании. Ей хотелось рассказать об этом Декстеру, и она решила, что лучше сделать это в шуточной форме.
— Хотя ты только что разрушил мой последний шанс на счастье в будущем, я за тебя рада, правда.
Он опустил голову и взглянул на нее, и вдруг между ними что-то задвигалось — что-то живое завибрировало у него в груди. Эмма положила руку ему на грудь: — Это твое сердце?
— Это мой телефон.
Она отступила, позволив ему достать телефон из внутреннего кармана. Взглянув на дисплей, он слегка тряхнул головой, чтобы протрезветь, и виновато отдал Эмме сигарету, словно то был дымящийся револьвер. Быстро пробормотал: «Только бы она не поняла, что я пьян», изобразил на лице улыбку телефонного продавца, нажал клавишу соединения и сказал:
— Привет, любовь моя!
— Ты где?
Эмма слышала голос Сильви.
— Я… кажется, я заблудился.
— Заблудился? Как тут можно заблудиться?
— Ну, я в лабиринте, поэтому…
— В лабиринте ? Что ты там делаешь?
— Да так… просто тусуюсь. Мы думали, будет весело.
— Что ж, Декс, я рада, что вам весело, а мне тут приходится слушать россказни какого-то старого одуванчика про Новую Зеландию…
— Я понимаю, и уже давно пытаюсь отсюда выбраться, но, видишь ли, тут так все запутано! — Он прыснул со смеху, но Сильви молчала. — Алло? Ты все еще там? Ты меня слышишь?
— Ты там один, Декстер?
Он искоса взглянул на Эмму, которая по-прежнему притворялась, что восторгается изображением, полученным во время ультразвукового исследования. Недолго думая, повернулся к ней спиной и решил соврать: