Глоссарий — список слов, мало известных в широких массах читающих.
Греки см. эллины.
Геракл — ну, это такой здоровый накачанный мужик вроде Шварца.
Гомер — выдающийся древнегреческий писатель-фантаст.
Гефест — гениальный олимпийский изобретатель, сын Зевса.
Геродот — отец истории.
Гера (это не мужское имя!) — склочная супруга Зевса.
Греческий бокс (олимпийский) — вполне узаконенное официальное мордобитие.
Деянира — вторая жена Геракла.
Золотарь — специалист по очистке канализационных коммуникаций.
Елисейские поля — очень веселое место в загробном мире.
Иолай — выдуманный Софоклюсом, реально не существующий друг Геракла.
Йога — эфиопская лечебная гимнастика.
Илион см. Троя.
Крон — мятежный титан, отдыхающий в Тартаре.
Кифара — струнный щипковый инструмент древних греков, родственный лире.
Кентавр — человекообразная конячка.
Клепсидра — водяные часы. Изготавливались как наручные, так и стационарные.
Копрей — горемычный посланец Эврисфея.
Клио — богиня, покровительница исторической науки
Критский Бык см. Пукилус.
Кифареды — исполнители политически опасных песен.
Леженда Валентин — писатель-фантаст.
Лестригоны — очень милые ребята, древнегреческие великаны-людоеды.
Лин — несчастный, убитый Гераклом учитель музыки.
Лесбос — великолепный остров, обитель порока.
Михаэлюс Шумахерис — знаменитый древнегреческий возница, победивший в рекордном количестве спортивных забегов колесниц. Рост — 1,74 м; Вес — 75 кг; Стартов — 195; Побед — 83; Быстрых кругов — 58; Очков — 1166.
Минотавр — пьяная галлюцинация Тесея.
Мегера — первая жена Геракла (в мифах Мегара).
Мойры — богини судьбы.
Моисеюс — древний хитрющий иудей.
Нерей — вещий маразматический морской старец.
Олимп — летающий остров.
Орфей — великий древнегреческий певец.
Орф — пес породы пекинесов, ужасный двухголовый мутант.
Ойнет — царь Калидона, отец Деяниры (в мифах Ойней).
Пифос — бочка для вина.
Пифии — припадочные жрицы храма Аполлона.
Птицы-стимфалиды — американские истребители Р-16. (Подробней см. роман «Античные хроники».)
Лерсеид — родственник божественного Персея.
Персей — великий древнегреческий герой, сын Зевса и красавицы Данаи, замочивший Медузу Горгону, царя Полидекта и еще добрую кучу всяческих мерзавцев.
Пукилус см. Критский Бык.
Пирифой — царь мифического фессалийского народа лапифов.
Псинофаги — люди с собачьими головами, живущие за краем земли.
Псевс — верховное божество псинофагов.
Рапсоды — вечно пьяные певцы в древнегреческом театре.
Софоклюс — гениальный древнегреческий историк.
Стадия — древнегреческая мера длины. Аттический стадий — 177,6 м.
Олимпийский стадий — 192,27 м.
Селена — богиня луны.
Свободная древнегреческая борьба — то же, что и реслинг.
Тесей — известный древнегреческий идиот из Афин.
Танат — веселый мужик, приходящий, как правило, к смертным перед самой кончиной; он же древнегреческий Бэтмен.
Тартар — ужасное место, обиталище титанов.
Тартар — ужасное место, обиталище титанов.
Троя см. Илион.
Тиресий — совершенно сумасшедший прорицатель.
Титаны — боги, предшественники олимпийцев, свергнутые Зевсом в мрачные пустоты Тартара.
Тумба Абмут — эфиопский спортсмен-марафонец.
Терос — верный телохранитель царя Адмета, не расстающийся с царем даже в спальне.
Тэнар — мыс, южная оконечность Пелопоннеса.
Тэний — несчастный горбатый слуга Эврисфея.
Фрейдиус Зигмундис — древнегреческий врачеватель и эротоман, увековечивший в своих научных трудах царя Эдипа.
Фагопир — учитель, безуспешно пытавшийся обучить Геракла азам математики.
Фол — мудрый гостеприимный кентавр.
Хитон — нижняя одежда греков: короткая рубашка без рукавов; обычно поверх хитона надевалась хламида, или хлена, — длинный широкий плащ.
Херакл — младший, неизвестный истории, сумасшедший брат-близнец Геракла.
Хроно-синкластический инфундибулум — см. роман Курта Воннегута «Сирены Титана».
Целлюлита — толстомясая царица амазонок.
Эллины см. греки.
Эврисфей — редкостный недоносок, временный повелитель Геракла.
Эрида — богиня раздора.
Эриннии — мерзкие существа.
Эвксинский Понт — буквально «гостеприимное море». Сатир его знает, почему его так древние греки назвали. Корабли там в бурях тонули регулярно, да и пираты зверствовали.
Эрот — бог плотской любви, великий олимпийский генетик.
Эвритион — могучий евнух-великан, обладатель чудесного оперного альт-сопрано.
Элизий — весьма симпатичное место.
Ясон — зачинщик всей древней бузы с золотым руном.
ПРЕДАНЬЯ СТАРИНЫ ГЛУБОКОЙ
Уже давно не курятся благовония в храмах богов-олимпийцев, никто не приносит им жертв и не совершает возлияний, но сами персонажи древнегреческой мифологии отнюдь не забыты и продолжают вдохновлять деятелей литературы и искусства. Впрочем, плоды сего вдохновения могут быть разными. Одно дело — творения скульптора Кановы или греческие трагедии Цветаевой, и совсем другое — сочинения Парни или Котляревского. Античный цикл молодого харьковского автора Валентина Леженды относится как раз ко второй линии, восходящей к знаменитому «современнику» и «земляку» олимпийцев, ядовитому острослову Лукиану, критиковавшему чрезмерную религиозность греков и высмеивавшему небожителей.
Сам Леженда отнюдь не новичок в «божественных» вопросах. Да и со своенравной дамой Клио он тоже, что называется, на «ты». Достаточно бегло взглянуть на его творчество, чтобы убедиться в справедливости данных утверждений. Свой путь в Большую Фантастику Валентин Несвитенко (такова настоящая фамилия фантаста) начинал с участия в литературном проекте «Перекрестки времени», являющемся, по мнению некоторых критиков, одной из разновидностей так называемой «сакральной фантастики». Главная героиня сериала, «черный археолог» Бетси МакДугал, в погоне за очередным артефактом то и дело сталкивается с представителями потустороннего мира — богами, чудищами, духами. В этих романах много места уделяется истории государств, куда заносит неутомимую шотландку ветер странствий. Непременной изюминкой «Перекрестков» стала и юмористическая струя. Леженда свободно управлялся со всеми этими отнюдь не легкими задачами. Во многом именно благодаря его остроумию и изобретательности, прекрасному знанию исторического материала (писатель закончил исторический факультет Харьковского университета) сериал получил популярность у читателей.
Параллельно с сочинением книг о Бетси МакДугал Леженда занимается и оригинальным творчеством. Из-под его пера выходят романы «Время прибытия» и «Глюконавты», написанные на условно современном материале. Однако «привычка» к историческому колориту, как видно, оказалась «дурной». Покончив с циклом «Перекрестки времени», Леженда уходит от современности и вновь обращается к истории, начав два новых проекта. Один из них представлен пока книгой «Повесть былинных лет» и основывается на древнерусской литературе и фольклоре. По нашему мнению, этот роман один из лучших в творчестве фантаста. Он демонстрирует определенный уровень мастерства, писательской зрелости автора, которому удалось соединить несколько литературных традиций: от повествовательной манеры древнерусских сказителей и сатирических повестей XVII века (в первую очередь «Фрола Скобеева»), потаенной поэзии XVIII века (Барковиана), до романтического исторического романа первой половины XIX столетия. При этом книга вышла остросовременной, напрямую обращенной к нашему недавнему прошлому и к сегодняшней ситуации.
Второй цикл (уже написаны три из предполагаемых четырех романов) посвящен античности. Точнее, истории и культуре Древней Греции. Казалось бы, что нового можно откопать в этой теме. Практически ничего. А Леженда, будто дразня читателя, еще и намеренно выбирает наиболее избитые темы: Троянскую войну («Разборки олимпийского уровня»), поход аргонавтов за золотым руном, историю царя Эдипа («Античные хроники») и, наконец, двенадцать подвигов Геракла («Непобедимый эллин»). Используя эти сюжеты, автор рисковал. Читатель, особенно образованный, мог посмотреть искоса, и, покачав головой, со вздохом отойти от прилавка, не купив книжку «зубоскала, для которого нет ничего святого». Но фантаст делал ставку на читательскую аудиторию, которой по душе стеб над классикой. И не прогадал. Книги из его античного цикла пришлись по душе юношеству. А то, что к ним неоднозначно отношение людей постарше, так ведь, как говорится, на вкус, на цвет товарищей нет. Причем Леженда честно предупреждает тех, кто возьмет в руки его роман: «Сие литературное произведение ни в коем случае нельзя соотносить с известными древнегреческими мифами, иначе автор обязуется преследовать незадачливых критиков в соответствии с законом о свободе мысли и буйстве человеческой фантазии».