Другой рукой он держал руль. Я сидел на пассажирском месте. Стефани, которая так и не пришла в себя, лежала сзади.
— Нет, не его, — продолжал Форман. — Того, кто его убил. Я знаю, ты была права. Нет, ты ни за что не поверишь — он всего лишь мальчишка. Человек. Нет, понятия не имею, но выясню. Я позвоню.
Форман повесил трубку и сунул телефон в карман рубашки. Пиджак с пистолетом он положил подальше от меня. Мы уже почти доехали до окраины города, и я не знал, куда мы отправимся дальше. Сильнее ужаса во мне было только чувство недоумения.
Он назвал Кроули богом?
Я мог бы броситься наутек, когда мы подходили к машине, но я хотел узнать все, что известно Форману. Он обладал информацией, которую я искал, и я бы согласился на все, лишь бы ее получить.
— Кто это был? — спросил я.
— Никто, — ответил Форман и рассмеялся. — Ну, с чего начнем? Я понятия не имею. Думаю, первый вопрос — как ты это сделал?
— Как я сделал что?
— Не валяй дурака.
— Ну, с чего начнем? Я понятия не имею. Думаю, первый вопрос — как ты это сделал?
— Как я сделал что?
— Не валяй дурака. Ты убил его. Черт… я даже не знаю кого. Кем он был?
— Кем был… кто?
Я не хотел изображать тупого, но не представлял, что сказать. Он обвинял меня в убийстве мистера Кроули, это ясно, и еще казалось, что Форман знает: Кроули был каким-то сверхъестественным существом. Больше у меня в голове ничего не укладывалось. И с кем он говорил по телефону?
— Мхай, — сказал он, ударив ладонью по рулю. — Бог, которого ты убил. Клейтонский убийца. Ты знаешь о нем, и ты жив, следовательно он мертв, и убил его, скорее всего, ты.
— Он напал. Пытался меня убить. Я не…
— Чье тело он взял? Ты, наверное, решил, что убийца — это кто-то из жителей городка или кто-то, кого ты знаешь лично. К тому времени, когда ты его увидел, он мог захватить даже тело Билла Кроули.
Ага. Форману известно меньше, чем я думал. Он считал, что демон вселился в Кроули в самом конце, уже убив Неблина, а это значит, его версия неполная. Я вцепился в это, как в спасательный круг: если я знал что-то, чего не знал он, — это давало мне некоторую власть. Не очень большую, но лучше, чем ничего.
— Это был демон. С большими когтями, острыми зубами — столько зубов представить себе невозможно, и огромными, как тарелки, глазами. Они светились в темноте.
Про Кроули я ничего не сказал.
Мы проехали под уличным фонарем, и, прежде чем машина снова погрузилась в темноту, я успел разглядеть улыбку на лице Формана. Мы миновали городскую черту и вырулили на однополосную лесную дорогу, а когда мои глаза немного привыкли к темноте, я увидел его лицо, освещенное призрачным красноватым светом от приборной доски, его улыбку, темную и жестокую.
— Мхай… — произнес он.
— Вы сказали, что он был… богом?
— В сравнении с тобой — безусловно, — хмыкнул Форман. — Когда твои предки только вылезли из дерьма и взвыли в темноте, именно он ответил им, великий и ужасный.
Я молча смотрел на него, видя в слабом красноватом свете, как глаза Формана загораются пугающим фанатизмом.
— Мы все тогда были богами, по крайней мере так нас называли люди. Одни считали Мхая богом смерти, другие — богом мщения, на берегах Нила — даже владыкой лиц. Но время не стоит на месте, и слава увядает. Именно время в конце концов и убивает нас.
Он говорил «нас». Я думал, он охотник или поклонник какой-то веры, но… неужели он тоже демон, как Кроули?
— Ты боишься, — сказал он, бросив на меня беглый взгляд. — И Стефани боится, но не меня. Не меня самого. Скорее, моего отражения где-то в ее подсознании. Моего «я» из ночных кошмаров, которые она видит. Но можешь поверить, — добавил он, снова посмотрев на меня, — реальность гораздо страшнее.
Он сосредоточился на дороге, крепче ухватил руль и нажал на газ: машина стала резко набирать скорость, а двигатель протестующе заревел. Свет фар выхватывал из темноты деревья вдоль обочины, но на такой скорости они сливались в сплошную стену, и я крепче вцепился в подлокотник.
— Никогда так раньше не делал! — крикнул Форман.
На повороте наша скорость оказалась слишком велика, и мы чуть не вылетели с дороги.
— Большинство садящихся в мою машину думают, что я правительственный агент, и я не могу так с ними ездить. А остальных, конечно, я вожу без сознания, как ее.
Он рассмеялся и, резко вывернув влево, вошел в следующий поворот. Я почувствовал, как взвизгнули покрышки, сначала потеряв, а потом снова найдя сцепление с асфальтом. Нам грозила неминуемая гибель… по крайней мере, мне.
Нам грозила неминуемая гибель… по крайней мере, мне. Форман, если он и в самом деле демон, вероятно, возродится и уйдет как ни в чем не бывало.
— Ах, как мне это нравится! Как нравится! — то ли взревел, то ли засмеялся Форман.
— Вы нас угробите! — заорал я, изо всех сил держась за подлокотники.
— Именно! — пронзительно вскрикнул он.
Он, казалось, испугался не меньше меня, но скорость не сбросил. Дорога представляла собой узкую белую полосу, каждый поворот и подъем фары выхватывали за считаные секунды до того, как мы со свистом проносились мимо в туманную неизвестность.
— Почти приехали, — проговорил он сквозь сжатые зубы.