— Вещами?
— Ты сказал «вещи». Что тебе угрожали вещи куда как страшнее, чем я. Вещи, не люди?
— Вы думаете, людьми все и ограничивается? Вы хоть представляете, что еще есть в мире? Я знаю вещи, которые потрясли бы вас…
Его глаза расширись… от удивления, да, но не более того. Не от замешательства. Я думал, он посмотрит на меня как человек, который нашел под кроватью монстра, но он оставался слишком уж сдержанным. Слишком понимающим. У агента Формана было лицо человека, который ожидал найти монстра под кроватью, а нашел в стенном шкафу.
Я пытался поразить его рассказом о демоне, но агент Форман точно знал, о чем я говорю.
Я видел, что он думает: он поджал губы, глаза его быстро метались по сторонам, будто присматривая что-то. Я делал так же, когда не находил опору для ума. Неужели он и в самом деле знал о демоне? Откуда?
Он сказал, что ищет нечто очень важное, — нечто, не имеющее отношения к ФБР. Возможно, вся его жизнь прошла под прикрытием, он лишь делал вид, что ловит серийных убийц, а на самом деле тайно выслеживал демона. Или демонов — не исключено, что он охотился на них профессионально. Кем бы он ни был, он знал про демона, а по выражению его лица я понимал: он знает, что знаю и я. Что мне делать — бежать? Прикинуться дурачком? Что он теперь намерен предпринять?
Мы смотрели друг на друга, застыв на месте, и каждый едва ли не подталкивал другого сделать первый шаг. Ствол его пистолета не дрогнул. Молчание затянулось.
— Мхай? — наконец произнес он.
Это было тяжелое древнее слово, покрытое прахом веков и неизмеримой печалью. Я смотрел на него безразличным настороженным взглядом.
Его глаза еще больше потемнели, черты лица посуровели.
— Значит, он мертв, — сказал Форман.
В его словах слышался окончательный приговор, как во врачебном заключении, объявленном всему миру. Пусть в каждом уголке вселенной станет известно, что человек мертв. Он внимательно смотрел в никуда — не на меня и не на стену за моей спиной, а вдаль, словно само сущее прекратило существовать. Прошла, наверное, целая вечность, прежде чем его взгляд снова сосредоточился на мне.
— Мы опасались этого. Но я не верил. Ты расскажешь мне все.
Тут он улыбнулся, и я подумал, что в данной ситуации не мог бы и представить ничего неуместнее.
Это было нелепо, но я видел, что он счастлив. Лицо его просветлело, глаза широко раскрылись, рот растянулся в улыбке. Все тело обмякло и расслабилось. Словно сработал выключатель — только что мир всей своей тяжестью, которую я и представить не мог, давил ему на плечи, а в следующее мгновение он оживился и повеселел.
— Вы что, рады?
— Как черт знает кто, Джон, — сказал он и улыбнулся еще шире. — Ненавижу, когда это происходит.
— Ненавидите, когда радуетесь?
— Когда радуюсь, когда грущу — не важно, — ответил он, встал и прошел мимо меня к двери.
— Ненавижу, когда это происходит.
— Ненавидите, когда радуетесь?
— Когда радуюсь, когда грущу — не важно, — ответил он, встал и прошел мимо меня к двери. — Дело не в чувстве, а в его воздействии. Сейчас у меня просто нет на это времени.
Он открыл дверь:
— Стефани?
— Да, мистер Форман?
— Кто-нибудь уже вернулся?
— Кроме нас троих, никого нет. Слушайте, у меня потрясающая новость…
— Я так и думал, — оборвал он ее. — Заходи и поделись с нами.
— Замечательно! — крикнула она.
Я услышал, как шаркнули колеса ее кресла и по полу застучали каблучки. Она вошла в комнату, широко улыбаясь, речь ее лилась нескончаемым радостным потоком.
— Я только что говорила по телефону с бойфрендом, и он…
Агент Форман размахнулся пистолетом, как дубинкой, и ударил рукояткой в лицо Стефани. Раздался жуткий треск, видимо сломанного носа. Она отпрянула к двери, ее крик оборвался — его погасила струя крови, хлынувшей в горло, а Форман ударил ее еще раз, теперь с левой стороны. Она смотрела широко раскрытыми глазами, слишком ошарашенная, чтобы успеть испугаться.
— Ну, нравится? — спросил он, глядя, как она пошатнулась и едва не упала. — Некоторые здесь пытаются работать, — он ударил ее еще раз, — и у них ничего не получается, — еще удар, — а милая маленькая Стефани в это время так радуется, черт ее раздери.
Он снова ударил ее, по затылку, и она свалилась на пол. Я в шоке смотрел на нее, потом поднял взгляд на Формана.
— Ты смело защищал ее, — сказал он, возвращаясь за стол. — Стефани наверняка благодарна, что ты остановил меня и я не избил ее до полусмерти.
— Кто вы?
— Хороший вопрос, — ответил он, беря чашку кофе. — Догадайся. Оставайся начеку.
Он поднес чашку к Стефани, перекатил тело ногой и посмотрел, не натекла ли кровь на ковер. Из разбитого носа лило, в волосах тоже была кровь, — вероятно, удар рассек кожу. Она дышала, но оставалась без сознания. Форман рукавом отер кровь с ковра и плеснул поверх кофе.
— Урок номер один. На помойку вроде этого городка не приедет команда профессионалов, чтобы разглядывать в микроскоп место преступления. Все увидят пролитый кофе и решат, что это пролитый кофе, а завтра я вернусь и дочищу. А теперь бери ее.
— Зачем?
— Мы едем домой. Считай это сделкой: я познакомлю тебя с моими игрушками, а ты расскажешь, как убил бога.
Глава 15
— Я его нашел, — сказал Форман, прижимая сотовый к уху.