Здесь дипломатам повезло. Они наткнулись на лагерь стражников, которые, разумеется, пустили их к огню и даже снабдили новой сбруей, правда только одной.
Миновать оставшиеся двадцать километров оказалось делом даже не очень сложным. На третий день после переговоров в Чужом городе, изрядно уставшие, вымотанные, но вполне целые и здоровые, Ростик с Квадратным ввалились в приемную Рымолова.
По новому обычаю, установившемуся в городе после восстания, каждый житель Боловска мог беспрепятственно пройти к главе администрации, которого все чаще называли Председателем. Именно так — с большой буквы, словно Генсека на далекой Земле. Но на этот раз ребят поджидало новшество. На старом месте, как в советские времена, за широким столом с пишущей машинкой сидела какая-то девушка, которая упорно не отрывала взгляд от бумажек перед собой. То была секретарша. Она потребовала от ребят краткое содержание их доклада. Услышав это слово и рассмотрев ее поближе, Ростик почувствовал укол застарелого негодования. Уж очень это было похоже на то, как принимал посетителей Борщагов, бывший райсек, если поднатужиться и вспомнить партжаргон того периода.
Так или иначе, пусть даже и не без сложностей, Ростик со старшиной все-таки вошли в кабинет. Хотя уже и в кабинете им пришлось посидеть еще минут десять, пока Рымолов объяснял какому-то деду необходимость коллективизации его — деда — личного колодца на одной из окраинных улиц города.
— Ну так что? — спросил он разведчиков, когда дед наконец дал обещание пускать к своей воде соседей, и поковылял к выходу.
Глаза Председателя весело блеснули, и Ростик, несмотря на секретаршу, уже в который раз с радостью отметил разницу между старым и новым хозяином этого кабинета. Старый был потухший, перекормленный боров, у нового сверкали глаза и азартно подрагивали руки. Старый не знал, какие распоряжения ему следует выдумать, новому не хватало времени, чтобы во все вникнуть, старый требовал сухих справок и аппаратных докладов, новый пусть и через секретаршу, но все-таки с явным удовольствием принимал посетителей и решал проблему пользования отдаленным колодцем.
Но на этом вся радость и кончилась, потому что потеря оружия, кирас и всего остального явно не делала из ребят героев.
Но на этом вся радость и кончилась, потому что потеря оружия, кирас и всего остального явно не делала из ребят героев. Тем не менее информация о лупоглазых ночных охотниках была настолько важной, что Ростик не стал ничего скрывать и рассказал все, лишь пару раз пытаясь самоиронией смягчить общее негативное впечатление.
К сожалению, Квадратный постоянно вмешивался, выдавая безжалостные и абсолютно убийственные комментарии. Поэтому благожелательное отношение к ночным визитерам Ростику создать не удалось. Рымолов походил по кабинету, по своему обыкновению постоял у окна. Потом сел за огромный, недавно сколоченный стол, поставленный тут вместо съеденного саранчой, и в упор спросил:
— Сколько их было?
— Как минимум двое, — ответил Ростик. — Две петли сразу захлестнули меня…
— Пятеро, — вмешался Квадратный. — Потому что еще трое сторожили меня.
— Значит, еще больше. Потому что двоим-троим нужно было стоять у лошадей.
— У лошадей-то зачем? — спросил Ростик. — С них железки уже потом срезали…
— Чтобы не заржали, — пояснил Рымолов и сокрушенно опустил голову. — М-да, прямо скажем, без блеска вы выступили. Но с другой стороны — живы остались. — Он подумал и добавил: — Среди стражников давно гуляют байки, что их кто-то из темноты разглядывает.
— Зачем? — удивился Квадратный. — Просто так разглядывать — бессмысленно. Они же должны металл, наверное, снимать?..
— Может, и снимают, только до меня информация не доходит. Не все же такие… самокритичные, как вы.
— Не понимаю, — признался Ростик. — Есть всего два способа — ограбить или украсть. Ограбление никаким молчанием не замажешь, особенно если есть раненые или, хуже того, серьезно раненные. Значит, ночные охотники воруют его, пропажу еще можно при желании замять…
— Значит, воруют, — пробурчал Квадратный.
— Так, — продолжил Рымолов, — теперь об оружии. Ближайшие две недели на заводе в основном собирались изготавливать плуги и бороны… Но я отдал распоряжение разрабатывать и полные, — Рымолов со значением поднял указательный палец, — как космический скафандр, доспехи.
— Полные доспехи? — удивился Квадратный. — Что это такое?
— Доспехи, в которых можно продержаться в окружении саранчи, — добавил Рымолов. — Никто ведь так и не доказал, что саранча способна прогрызть хотя бы мягкое железо.
— А на аэродроме, говорят, они жестяные ангары все-таки прогрызли, — сказал Ростик.
— Жесть — но не миллиметровую каленую сталь.
— Каленую? — снова подал голос старшина.
— Ну, мы решили, если уж делать доспехи, то такие, которые и стрелу из арбалета насекомых могут сдержать. Или даже копье стражников из Чужого города.
— Разумно, — согласился Квадратный. — Вот только сколько они будут весить?
— Придется привыкать, — «утешил» ребят Рымолов.
— А для лошадей доспехи будут?
Председатель посмотрел на Ростика, пытаясь определить, уж не издевается ли тот над ним.