Черноброва это как-то очень зацепило.
— Ты чего зубоскалишь?
— Над собой, Чернобров, исключительно над собой.
— Мне бы твои нервы…
Один из самолетов вдруг наклонился, как для атаки, и пошел вперед, на обсерваторию. Ростик поймал его на мушку.
Оба пилота за прозрачными стеклами сидели в своих металлизированных шлемах, как два болванчика на комоде. Один явно работал рычагами больше другого. Зато поворотная турель под пилотской кабиной повернулась туда-сюда, словно искала цель. Если бы Ростик просто прятался, это его бы взволновало. А так…
Прицельная прорезь сравнялась с мушкой. И все это легло поверх кабины, до летающей лодки осталось метров семьдесят. Ростик постарался не дышать и плавно надавил на гашетку.
Удар в плечо оказался очень резким, несмотря на сошки, на которых стояло ружье. Определенно девчонки не справятся, решил Ростик. Горячая гильза выкатилась из затвора, хохлушка все-таки чуть подрагивавшими пальцами вставила новый патрон.
Сзади, спереди, по бокам ударили выстрелы. Где-то совсем рядом рявкнуло еще одно ружье. Ростик скосил глаза, ах да, это же Чернобров…
Летающая лодка, схлопотавшая гостинец Ростика, попыталась повернуться боком, чтобы задействовать бортовую пушку, и каким-то образом из-за этого потеряла скорость. Или они просто не верили, что технология людей позволяет так быстро перезаряжать свое оружие. Так или иначе, она припозднилась…
Ростик присел, стараясь поднять ствол как можно выше, чтобы нанизать на прицел эту бочку над собой, летевшую уже метрах в пятидесяти над ним. Но не получилось, тогда он встал, подхватил ружье, как обычный автомат, упер приклад в бедро и пальнул, словно из самопала, — без прицела, просто вверх…
И попал. Да не просто попал, а угодил под брюхо, сразу за кабину пилотов. Долгое-долгое мгновенье он видел, как его болванка прошивает хлипкую серую обшивку самолета, а потом из пробоины вырывается язык пламени, а потом он расползается, превращаясь в ослепительный сноп огня, и вдруг машина пурпурных начинает распадаться, превращаясь на глазах в факел…
— Ура! — заорала хохлушка, срывая каску с головы и взмахивая ею как флагом.
Ростик схватил ее за руку и присел. Ружье отбило ему ногу, кроме того, ему полагалось продолжать бой, но… Собственно, в этом уже не было особой нужды.
Из трех близких лодок дымила еще одна. Странно припадая то вниз, то вверх, она потащилась даже не в сторону города. Кажется, она не сделала ни одного выстрела. Зато третья попыталась придавить засаду огнем сверху. Она пронеслась на бреющем, поливая обсерваторию зелеными лучами, потом развернулась, и тут кто-то очень ловко ее уделал, причем по первое число.
Она взорвалась, утонув в шаре невероятного размера, состоящем из белесого пара, рыжего, яркого пламени и темных, разлетающихся в разные стороны обломков, оставляющих дымные следы…
Тем временем первая лодка, которую подстрелил Ростик, воткнулась-таки в землю. От ее удара о грунт даже поверх боевого шума прокатился грохот. А потом она громко хлопнула несколько раз и тоже взорвалась.
— Хорошо горят, — с понятным удовлетворением проговорил Чернобров, отложил ружье и взял автомат. — Ну что, рванули в атаку, что ли?
Ростик оглянулся. От обсерватории вперед, к колонне бежало человек пятнадцать. Их можно было прижать к земле парой очередей, но эти очереди никто не мог сделать. Колонна, едва прозвучали первые выстрелы, бросилась в разные стороны. Кто атаковал конвоиров, кто просто хотел залечь на обочину, кто рвался удрать подальше в лесок, чтобы не нашли…
Ростик вскочил на фундамент радиотелескопа. Поднял бинокль, две машины пурпурных, которые кружили в семи — десяти километрах, почти сливаясь с небом, вовсе не собирались атаковать рассыпавшуюся колонну.
Поднял бинокль, две машины пурпурных, которые кружили в семи — десяти километрах, почти сливаясь с небом, вовсе не собирались атаковать рассыпавшуюся колонну. Да и не собрать ее уже было. К тому же — Ростик мог за это поручиться — они видели, что противотанковые ружья сделали с их соплеменниками, и не рвались проверить на себе эффективность непонятного, неожиданного, но дьявольски опасного оружия людей.
Ростик тоже поднял карабин. Передернул затвор:
— Вперед!
Они бежали недолго. Уже через пятьдесят — семьдесят метров стало ясно, что конвоиров кончили без них. Пусть очень кровавой атакой, в упор, когда озверевшие предатели, понимая, что пощады не будет, били веером… К счастью, только у трех оказались автоматы, у остальных — винтовки. Вот этих загасили сразу. А потом кто поопытнее и умел читать бой подобрали оружие и попытались справиться с автоматчиками.
Внезапно Ростик остановился, что называется, на всем скаку. Ему показалось, что к двоим самолетам присоединилось еще несколько, а все вместе это была сила. Он оглянулся, эх, дурак он дураковский! Как же его угораздило бросить противотанковое ружье?! Прямо хоть возвращайся…
Нет, нужно было тащить его с собой, хоть какая-то защита…
Ростик швырнул карабин на плечо и подхватил бинокль. Так и есть. Над лесом, примерно там, где они оставили машину с бензином, кружили уже не две, а как минимум шесть летающих лодок. Или даже больше, пересчитать их было трудновато, они то и дело перепутывались, а поля бинокля, чтобы захватить их разом и сосчитать, не хватало.