Манюня пишет фантастичЫскЫй роман

Немая сцена.

Каринка: Ладно, костюм индейца.

Ба: Привезу краски. И нечего кривить рот! Кто в художественной школе учится? То-то!

Маня: Ба, и карандаши ей не забудь!

Наринэ:

Ба: Ну что, тебе как всегда? Мир во всем мире привезти?

Общий хохот.

Наринэ: Ба, привези мне длинное платье. И туфли на каблуках!

Ба: Так и запишем, сарафан и сандалики.

Маня: И мне, и мне! Чтобы мы в одинаковой обуви ходили. И в одинаковых сарафанах. Только не забудь мои сандалики взять на три размера меньше!

— На три размера меньше — это да, — вздохнула Ба. — Надя, дай мне листочек и карандаш, чтобы ласты этого чудо-ребенка обмерить.

— Баааа, — заныла я, — а чего это ласты! Вы меня постоянно обзываете! То ласты, то шнобель, то каланча! То чудо-ребенок, — подумав, до кучи добавила я.

Ба постелила на полу лист бумаги.

— Правую ногу ставь! Говорю правую, — инструктировала она, — правая нога обычно больше левой.

Я нехотя поставила ногу на бумагу, и Ба принялась обводить мою ступню карандашом.

— Деточка, — прокряхтела она, — если в одиннадцать лет у ребенка тридцать восьмой размер ноги, это как называется? Могу лыжами называть, если ласты не устраивают.

— Баааа!

— Нариночка, деточка, ты не переживай. Вот по молодости у меня нога тоже была тридцать восьмого размера. А теперь какого?

— Какого? — с надеждой спросила я.

— Сорокового!

— Аааааа, — забилась я в истерике и убежала в свою комнату — оплакивать свои ласты.

— Надя, я, кажется, не совсем удачный пример привела, да? — долетел до меня голос Ба.

— Ну как сказать, тетя Роза, — заюлила мама, — в общем-то, да, конечно, не совсем удачный. Но в целом поучительный.

В чем поучительность примера Ба, я не очень поняла, но плакать не стала, я ж не глупая оплакивать свои ноги, да и расстроиться мне не дали — тут же прибежали Манька с Каринкой и стали утешать меня, как умели — Манька гладила меня по голове, а Каринка называла дурой. А следом пришла Ба и сказала, что с такими ногами, как у меня, можно легко стать чемпионкой мира по плаванию.

— Это же не ноги, а прям лопасти какие-то!

— Да ладно, Ба, — надулась от гордости я.

А потом притопала Сонечка.

— Хоцес, я тебе дам мой бозизак? — ткнулась она носиком мне в щечку.

Я обняла сестру и крепко-накрепко прижала к груди. Если даже маленькая Сонечка готова ради меня отказаться от своей знаменитой пряди волос, то что такое тридцать восьмой размер ноги в одиннадцать лет? Практически счастье, вот что это такое!

* * *

Когда мы вернулись из пионерлагеря, то были очень удивлены переменами, которые произошли за время нашего отсутствия. Во-первых, напротив нашего дома затеяли большую стройку, и теперь на месте пустыря, где мы привыкли играть в догонялки или наблюдать, как сестра калечит Рубика из сорок восьмой квартиры, красовался большой котлован. Во-вторых, двор, по которому раньше невозможно было пройти, наконец заасфальтировали, и очень даже вовремя, потому что следом по нему туда и обратно проехалась строительная техника и обратно перелопатила весь асфальт.

А в-третьих, папа наконец достроил гараж, и мы чуть не скончались от страха, когда он загонял туда нашу «копейку». Дело в том, что в полу гаража красовалось большое прямоугольное отверстие, и нужно было заехать внутрь так, чтобы не угодить в это отверстие колесом. Отверстие вело в подпол, где соорудили большой подвал. В подвале потом хранились наши запасы на зиму — овощи и фрукты, а также банки, куда мама закатывала всевозможные вкусности.

Квартира тоже изменилась до неузнаваемости — детскую покрасили в нежно-васильковый цвет, а на одной стене красовался большой золотисто-лиловый рисунок с тонкой восточной вязью. Кровати были застелены новыми покрывалами бирюзового цвета, на окнах висели прозрачные шторы в мелкий золотистый узор.

— Я решила декорировать вашу комнату под персидскую сказку. Будете царевнами Шираза. Ну как, нравится? — спросила мама.

— Красота-то какая, — ахнули мы, — вот это красота!!!

— Дверцу шкафа приклеили специальным клеем и дополнительно укрепили. — Мама распахнула шкаф и с гордостью показала нам шов на панели, который зафиксировали какими-то металлическими шурупами. — Видите, сколько пришлось приложить усилий, чтобы привести шкаф в божеский вид? Но ничего, зато мастер обещал, что теперь дверца будет держаться намертво.

Мы с Каринкой поцокали языками, провели рукой по шурупам. Потом мама показала нам ванную.

— Ни одной трещинки на раковине, какое счастье, — радовалась она и водила руками по гладким бокам беленького мойдодыра.

Потом мы любовались свежеокрашенными стенами кабинета, новым бежевым торшером и тихо ликовали, что мы снова дома.

— Хорошо-то как, — вздыхала я.

— Неплохо, ага, — великодушно соглашалась Каринка.

А вечером мама подвергла нас пытке мытьем. Она собственноручно намылила нас с ног до головы, целых три раза! Чуть всю шкуру не содрала. Потом немилосердно протерла нас крахмальным полотенцем и прочистила уши, да так, что, заглядывая в одно ухо, можно было увидеть, что творится в противоположном.

Далее она накормила нас досыта ужином, и мы, осоловелые от такого количества тщательной гигиены и вкусной еды, завалились спать.

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89