— В обезьянник, — не задумываясь, отвечает завхоз. — По случаю внезапного нападения мы всех бичей амнистировали и на баррикады послали. По собственному их желанию послали. Кровью искупать прошлые проступки.
И это правильно. В такой тяжелый день никто не должен стоять в стороне и безучастно наблюдать, как какие?то рисованные негодяи пытаются надругаться в циничной форме над человечеством.
— Значит, так, — завладеваю я всеобщим вниманием. — Кому интересны последние сводки, прошу поближе.
Через минуту в угробовский кабинет набивается по меньшей мере человек двести. Все хотят узнать, что же сказал враг. Сам капитан не возражает, только требует, чтобы я говорил громко. Для лучшего эффекта Баобабова сажает меня на плечо. Для поддержания равновесия придерживаюсь за люстру.
— Товарищи!
Кто?то хлопает, но на него шикают. Сейчас не революция, а массовые беспорядки на улицах.
— Товарищи… Враг на пороге нашего дома. — Мне всегда хотелось произнести эту фразу, чтобы ни у кого не осталось сомнения, с кем мы имеем дело. — Численность его велика. По предварительным данным, только на территории нашего района свыше пятисот единиц виртуального противника. И это количество постоянно увеличивается.
Я на мгновение останавливаюсь, чтобы услышать вздох ненависти. Но народ в кабинете стоит так плотно, что и вздохнуть невозможно.
— Краткие тактико?технические характеристики врага: Охотники — некоторые неосведомленные граждане называют их еще гостями — делятся на четыре категории. Маш, подай протокол допроса. Низшая каста — так называемая чернь. Это те, кто сидит с той стороны экранов и, истекая слюной, завидует нашему образу жизни и кто не в состоянии самостоятельно прорваться на нашу сторону.
Я сознательно не привожу товарищам слова допрошенного Охотника о том, что именно чернь видит в мониторах все, чем мы занимаемся перед компьютерами. По мнению допрашиваемого, большую половину человеческого населения можно уничтожить только за то, что мы, гуляя по виртуальному миру, параллельно ковыряемся в носу, облизываем после съеденных бутербродов пальцы, вытираем пролитое кофе. О более серьезных нарушениях этики и порядка не упоминаю.
— Следующие в классификации врага — так называемые туристы и игроки, безобидный в общем?то народ. Первые приходят в наш мир поглазеть на достопримечательности, стибрить технологии, почитать книги великих человеческих авторов. Несомненно, каждый из вас хоть раз в жизни встречал виртуального туриста. Они очень любят поболтать в очередях, побузить на демонстрациях, потолкаться в общественных местах.
— Знаем! Знаем!
— Игроки… Тоже безобидный класс. Слегка свихнутые ребята, которых хлебом не корми, а дай пострелять друг в друга. Иногда они промахиваются, и тогда милиция в нашем лице получает нераскрываемые преступления.
Иногда они промахиваются, и тогда милиция в нашем лице получает нераскрываемые преступления.
— Нет преступника — нет и преступления, — подсказывает Мария Баобабова, пересаживая меня на другое плечо.
— Совершенно верно. И наконец, высшая каста, как сами они себя называют — Охотники. Существа, способные проникать за стекло экрана с преступными целями. Замысел их понятен: убить человека и стать сильней. Больше убил — больше силы. Для них Земля является игровой площадкой, на которой с коренными обитателями можно не церемониться. Запомните, товарищи! Мы для Охотников — всего лишь пушечное мясо, неспособное оказать достойное сопротивление.
Народ в кабинете волнуется, слышатся негативные высказывания в адрес как Охотников, так и тех, кто их придумал.
— На сегодняшний день это все, товарищи. Мы продолжаем работать со свидетелями и надеемся, что в самое ближайшее время найдем способ уничтожить врага. Спасибо за внимание. Маш, опускай меня.
Со стороны собравшегося народа слышатся многочисленные вопросы, касающиеся методов возможной борьбы, но я не отвечаю. У меня нет ответов. Но в одном я уверен: так просто нам эту схватку не выиграть.
Здание отделения сотрясает мощнейший взрыв. С улицы слышатся беспорядочная стрельба и крики.
— Снова поперли, — морщась, объясняет капитан Угробов. — Сейчас начнется заварушка. Личному составу, внимание! Все на передовую. К оружию! На баррикады! На баррикады!
Кабинет пустеет в одно мгновение. Мы с Машкой тоже бежим к выходу, но нас останавливает Угробов:
— Успеете, молодцы, навоеваться. Я так думаю, лейтенант, что ты нам не все рассказал. Считаешь, я не заметил, что этот гад на прапорщика как?то странно пялился? Давай, лейтенант, выкладывай. Приказываю ничего не таить, по закону оперативного времени.
Под тяжелым взглядом капитана сообщаю то, что не стало общественным достоянием:
— Машку они хотят. В том смысле, что не ее саму, а лишь голову. Она у них на черном рынке котируется как непревзойденное произведение искусства. Чтоб вам было проще, товарищ капитан, — у нас Джоконда, у них Баобабова.
— Спасибо, мама, — усмехается Машка. А зря. Я бы на ее месте сто раз подумал над своей судьбой.
— Ну, вот что… — Угробов решительно передергивает затвор табельного оружия, отчего мы с Машкой вздрагиваем. — Прапорщика мы не отдадим. Не волнуйтесь, Маша. Не для того я вам кабинет выделял, чтобы потом на кладбище с венками на могилку таскаться. До последнего опера сражаться будем.