И я не закрываю глаза. И не поворачиваю голову. Я знаю, чего там увижу. Еще одну ладонь. И еще одно колено. Того, кто должен меня защищать. Оберегать, мать его так! А вместо этого он затащил меня в свой день рождения. В свой первый день рождения.
Такой вот хэпи энд и пирожки с мышатами. Такая вот сказочка на ночь, от доброго дяди Кранта. После нее и от лошадиной дозы снотворного не уснешь.
И как я Нож сумел отвернуть? И как этого «сказочника» вспомнил? Ведь за такое «спокойной ночи» и убить можно.
Ладно, проехали. Теперь бы подняться.
Поднимусь. Сам. Вот только полежу еще немного и…
— Господин, сейчас нельзя спать.
— Я знаю, Малек, я не сплю.
— Нутер…
— Все нормально, Крант. Я… поднимаюсь. Не трогайте меня.
И таки поднимаюсь. С помощью рук, что скользят и разъезжаются. С помощью халата, что тянет меня вверх, и давит, конкретно давит под мышками. Ну, и с помощью мата. А куда без него, родимого? Очень он мозги прочистить помогает.
— Нутер…
Оберегатель сидит на пятках. Колени разведены. Аккурат на ширину моей башки. Что совсем недавно лежала между ними. Морда нортора повернута в сторону. Подбородок вздернут. Шея открыта и подставляется под удар.
— Нутер, если тебе нужна моя жизнь…
— Заткнись, Крант. Убивать я тебя не стану.
У меня за спиной дышит Малек. Мой приказ он выполнил до последней буквы. Даже пальцем ко мне не прикоснулся. А мой халат, это ведь не я, так?
— А пацану сам объяснишь, чего мне вдруг приспичило на твои колени прилечь. Или он слышал наш «семейный» разговор?
— Не слышал. И ничего не видел.
— Почему?то я так и думал.
Над горизонтом лыбится серпик луны. Любопытствует, каких глупостей мы без нее наделали?наговорили. Может, помощь требуется? Она большая любительница морочить всем и вся.
— Нутер…
— Ну?
— Мне прямо сейчас объяснять?
— После Санута. И…
Зеленый сер поднялся выше и стал ярче.
— Да, нутер?…
— Если Малек спрашивать будет, тогда и расскажешь.
— А что мне ему рассказать, нутер?
— Рассказывай, чего хочешь. Мне по фигу.
— А может ему не интересно будет?…
— Не спросит, значит, не ответишь.
Санут в эту ночь быстренько отсветил свое и спать ушел. А мы за ним. Новорожденные луны редко дольше часа по небу болтаются.
На следующее утро Первоидущий змея полетать запустил. Типа, ветер злой отгонять. (Может, и весь разгонят к тому сроку, как мой тиамный браслет опустеть надумает).
Чудеса?то иногда случаются.
Вон и Крант подтвердить может.
35.
— Никунэ… Странное имя.
— Это не Имя.
Девчонка качает головой и хитро так улыбается. Вроде сказать хочет, что день сегодня хороший, настроение у нее тоже хорошее, так что можно посидеть и послушать, какая глупость забрела в мою многомудрую голову. Говорить такое девчонка, понятное дело, не станет. Что такое субординация и инстинкт самосохранения она знает, но подумать на дядю Лешу всяких гадостей это она за милую душу и с большим удовольствием! А может, я и наговариваю на малявку, может, у нее просто хорошее настроение…
— Да понял я, что это не Имя. Стал бы твой наставник орать настоящее имя. Да еще у Дороги.
Имена, настоящие Имена, тут берегут как ключ от сейфа, где деньги легат. Даже прозвище свое говорят не всем. В основном, уважаемыми и многоуважаемыми обходятся. Прозвище только близкие друзья знают. Или хозяин, если такой имеется. А вот прозвище девчонки только слепо?глухой не знает. Никунэ… Это за что же ей такое? Ждущая и всегда готовая. Да ей до этой готовности лет пять еще расти!
— Так называют всех, кто учится быть Зрящим.
Сообщает девчонка и опять улыбается. Будто в мысли мои заглянула, и смешно ей от того, чего в них увидела.
— Мой Наставник тоже был Никунэ. И Наставник моего Наставника. Даже Величайшую Одри когда?то называли Никунэ.
Вот теперь малявка не улыбается. А почтительно склоняет голову, прижав пальцы к глазам. Потом убирает руки от лица и заговорчески шепчет:
— Хочешь, покажу настоящий никунэ?
— Ну…
Оглядываюсь на Крвнта.
Потом убирает руки от лица и заговорчески шепчет:
— Хочешь, покажу настоящий никунэ?
— Ну…
Оглядываюсь на Крвнта. Как он реагирует на это «хочешь»?
Никак не реагирует. Стоит рядом и, кажется, спит с открытыми глазами.
— Ну, ладно, покажи, — киваю малявке.
Она улыбается. Довольна, как слон после ведерной клизмы. Еще бы! Большой и страшный Многомудрый испугался маленькой никунэ, которая только учится быть зрящей.
— Ну, давай, показывай, — не выдерживаю я.
— А мне вода нужна.
— Много?
— Глоток.
— Может, вином обойдешься?
Облом мне топать к поалу, сгружать буримс, набирать воду, опять нагружать…
— А вино не вкусное.
Ну, в девять лет и мне вино не казалось особо вкусным. Но идти за водой все равно в облом. Блин, а Малек на что?
— Малек!…
Пацан появляется, вроде бы из воздуха.
— Никунэ нужен глоток воды. Можешь найти?
— Найду, хозяин.
Исчезает, что называется, на счет «раз».
Приятно быть лентяем! Жизнь хороша, если жить ее не спеша. Не зря же какой?то умник придумал поговорку: «Зачем делать сегодня то, что может сделать за тебя другой?»
— А без воды это никунэ никак нельзя увидеть?
— Смотри.
Девчонка тычет пальцем на ближайшую груду камней. Рядом, в тени, имеется нечто настолько странное, что не сразу и поймешь, чтобы это значило. Больше всего оно похоже на скелет тараньки, закопанный в землю кверху хвостом.