Бли?и?ин!…
Не только я нашел путь в Закрытую долину. И Реку Застывшего Времени видел не я один. И вижу. Опять.
На остекленевшем песке стоит мой пациент — Рохилар — и удивленно смотрит на меня.
— Привет, — киваю ему.
— Ты не Защитник.
— Нет.
— Ты демон? хмурится он.
— Нет.
— Что ты здесь делаешь?
— А ты? Тебя дома ждут, Рохилар.
— Ты знаешь мое Имя?!
— Знаю.
— Я не говорил тебе…
— Может, многоотважный сказал?…
— Это он послал тебя?
— Да. Возвращайся. Ты ему нужен.
— Не могу, — и тяжело вздыхает.
— Почему?
— Отсюда нельзя уйти.
— Ну, я?то ушел.
— Ты был здесь?!
— Был.
— И еще пришел?! За мной? А в голосе такая надежда, что язык не поворачивается ответить «нет». Какая на фиг разница, что я попал сюда случайно. Кому от этой правды станет легче?…
— За тобой, Рохи. Пойдем домой, а?…
— А демоны нас отпустят?
— Какие демоны? Где?
Ну, мне и показали. То, чего бы я посчитал за демонов, оказалось всего?навсего местными зверушками. Не милыми и добрыми, но вполне привычными для некоторых совсем даже не пугливых Защитников. А при известной удаче, такую зверушку вполне можно убить. Окончательно и насмерть.
Рохилар шел вдоль реки, указывал то на одно, то на другое чудовище, называл имена, объяснял способ защиты или охоты. А я шел рядом и запоминал. Надеюсь, мне не придется встретить этих тварей. Живыми. Я оченьна это надеюсь. Но слушал внимательно. Мало ли… лишних знаний не бывает.
Потом мне Рохи отца показал. Своего. И братьев. И других Защитников. Удивлялся только, что изменились они. Лица другие, тела…
— Может, и не они это? осторожно уточняю. Не стоит здесь торопиться, и убеждать пациента, что он законченный псих. Может, все совсем наоборот. Может, в этом сумасшедшем мире сумасшедший считается нормальным.
— Они! Я знаю. Но они другие…
Тут я вообще ничем не могу помочь. Обычные, вроде, люди. В доспехах и с оружием. Только вмерзшие в лед. А какими их помнит Рохи, фиг узнаешь…
Ну, попросил показать Железнокрылого.
Показали.
Для меня эта птичка демоном не была.
Показали.
Для меня эта птичка демоном не была. И бояться ее я не собирался. Сколько раз вместе летали!… Да в машине погибнуть больше шансов, чем в самолете!
— Так это не демон? — удивился Рохилар.
— Нет.
— И это можно убить?
— Можно. Все, что сделал один человек, может сломать другой.
— Так оно не живое?!
— Нет. Оно, как оружие. И как сбруя для поала.
— А как…
— Рохи, давай дома об остальном поговорим.
— А меня отпустят… домой? И тебя…
— А это мы сейчас спросим.
— У кого?
— Да есть у этого местечка повелитель. Или хранитель…
Спросил.
Ответ получил не сразу. Но все?таки…
Иди, Служитель Тиама .
— А пацан? Он тебе зачем?
Он скажет Заклинание. И остановит здесь Время.
— Скажет или уже сказал?
Скажет.
— Так до этого еще семьсот с лишним Приходов! Он не доживет…
Смерти нет.
Некоторые религиозные деятели тоже, вроде, так считают. Но я телом занимаюсь, а не бессмертным духом…
— Вот, когда скажет, тогда и заберешь его сюда. А сейчас?то за что? Отпусти его со мной, а?…
Иди.
— А он? Можно, я его с собой возьму?
Попробуй.
Блин. Когда?то по молодости, по дурости я сейф на третий этаж попер. На спор. Чуть пуп не надорвал. И опять…
Но в этот раз сейф еще и цепью оказался прикован. К огромному булыжнику.
Ну, отдохнул я, и мозги подключил. Не все ж мне руками работать!…
Любая цепь имеет слабое звено. Это каждый малек знает. Найди, разбей и свободен.
Поискал и нашел.
Возле камня.
Живое звено, оказалось.
Это не бить — резать надо.
Разрезал.
Руки в крови.
А камень совсем маленьким вдруг стал. Как вишневая косточка.
Положил его на серебряное блюдо.
Рану пациенту зашил, и руки свои помыл. Потом только огляделся.
Рядом Малек стоит. И большое блюдо держит. А на том чего только нет!… И клочки волос, и тряпки окровавленные, и крючки, и шпильки, золотые, вроде, и серебряные, и чаша с какой?то жижей, и ножики… Один мой, обеденный, а другой совсем маленький, с палец длинною. И кривой, как кошачий коготь.
Это что же получается? Я тут операцию во время медитации проводил, так что ли? Подручными средствами, типа? И сам, без бригады? А Малька вместо ассистента использовал? И как я без наркоза обошелся? Дубиной или удавкой? И чего мне на такую работу родственники больного скажут? Или сам больной, когда очнется…
— Многоуважаемый и многодобрый, могу я…
— Сейчас, Отец Защитников. Мы только Рохилара на кровать перенесем…
— Это он тебе свое Имя сказал?!
— Не помню. Может быть. Вот когда он очнется и сможет говорить…
— Я могу.
Блин! Я пацана что, на живую резал?!
Резко присаживаюсь, будто меня под колени ударили, заглядываю в лицо пациента.
— Рохи, ты как? Очень больно?
— Нет. Не больно. — Глаза у пациента нормальные. Серые. Как вода в пасмурный день. — Мы уже вернулись?
— Да, Рохи, все в порядке.
— Меня отпустили? Но это же я и отца, и братьев, и Рубеж…
— Забудь. Что было, то… А этого вообще еще не было! И будет или нет, не известно. Так что, забудь!
— Забыть?… Все забыть?
— Все!
И пацан забыл. Все, что было там.
Знакомиться нам пришлось заново.
А вечером хозяева устроили большой праздничный банкет. С танцами, песнями и танцовщицами.
С танцами, песнями и танцовщицами. Из местных. Меченый сказал, что так тут только первый караван встречают. Первый после Прихода и Битвы. Защитники так помощи просят у гостей.
Какая помощь нужна хозяевам, я уже после банкета понял. Но сначала зашел к пациенту. Посмотреть, как он.