— А я вам говорю, что сразу станет легче,- авторитетно заявил я.- Поверьте моему опыту, Я пойду закажу яичницу с беконом на всех, а вы пока хоть умойтесь, что ли,- смотреть на вас и то тошно.
Хорошо, что кошки не могут пить.
Эта мысль промелькнула у меня в голове вовсе не из-за плачевного положения моих товарищей. Просто, спустившись в зал таверны, я сразу уловил разлитое в воздухе напряжение. Сидевшие за столиками посетители даже не повернули в мою сторону головы, и в то же время я чувствовал, что их внимание сконцентрировано на мне. Они делали вид, что полностью поглощены едой, но я не слышал звяканья вилок о тарелки. Да и заняты были столики в непосредственной близости от лестницы, И почему-то не было видно ни одной служанки. Будь я человеком и мучайся в тот момент похмельем, такие мелочи просто ускользнули бы от моего внимания, Но я был котом, и кошачья часть моей сущности вопила об опасности.
Сверху упала сеть.
За мгновение до этого я отпрыгнул в сторону.
— Ах ты… — раздалось откуда-то сбоку, и ко мне метнулся человек в темном плаще.
— Держи колдуна!
— Вяжи его!
Я заметался по залу, перепрыгивая со стола на стол, переворачивая стулья и разбрасывая посуду. Черт! «Посетители» оказались весьма опытными ловцами! И они хорошо подготовились!
— Крестом его животворящим! Крестом!
Крест-то меня и подкосил.
Умело брошенная серебряная цепь обмоталась вокруг задних лап, а тяжелое распятие на излете пребольно ударило в живот, выбив дух. На меня немедленно навалилось несколько тяжелых тел.
— Есть! — торжествующе завопил кто-то, находившийся явно сверху этого живого холма.
Тяжесть тел ловцов буквально размазала меня по полу, невозможно было сделать ни вдоха, ни выдоха. В голове помутилось, глаза заволокло красной пеленой. Потом вдруг тяжесть разом исчезла, и я воспарил.
— Кто ты, грешная душа? — прогремел грозный глас.- Ответствуй!
— Аз есмь Густав Конрад Генрих Мария фон Котт,- постарался ответить я подобающе.
— Чернокнижник?
— Да ничего подобного! возмутился я.- Что, сами яс знаете, что ли?!
Тут перед глазами у меня прояснилось, и я сообразил, что все еще нахожусь в своем теле, в таверне, а держит меня за шиворот вовсе не гневный ангел, а самый обычный стражник.
Еще с десяток стражников окружали меня плотным кольцом, целясь из мушкетов. Хоть я и был взбешен своим унизительным положением, в голове мелькнуло, что если эти олухи начнут стрелять, то изрешетят не только меня, но и друг друга. И высокого крепкого монаха, стоявшего передо мною. Собственно, о том, что этот человек монах, можно было догадаться только по выбритой тонзуре. Одет он был вполне светски, в костюм, явно предназначенный для дальнего путешествия. Лицо монаха мне сразу не понравилось, от него так и веяло суровым фанатизмом. К гадалке не ходи — инквизитор. И на этом лице уже читался мой приговор.
— Ответствуй, малефик, где твои сообщники?
— Святой отец, клянусь — я не колду…
Бац! Кулак с намотанной на него цепью оказался очень весомым аргументом, оборвавшим мои возражения.
— Не оскверняй слух служителя божьего клятвопреступлением, презренный малефик! Твоя вина очевидна, ибо осмелился ты богомерзким колдовством исказить образ, данный нам Богом, и в сем непотребном виде появлялся на людях, смущая души малых сих! В том свидетельства есть многих добрых христиан и собственных глаз моих!
— Э-э-э… Я ничего не понял…
— Неудивительно, ибо дьявол лишил тебя разума, раз пошел ты у него на поводу, отринув благодать! Внемли же, мерзкий малефик, вижу я козни твои против рода людского, за что будешь повергнут ты в ад, и приспешники твои да последуют за тобой!
— Слушайте, святой отец, тут явное недоразумение! — Я молитвенно сложил лапы и одарил инквизитора самым честным своим взглядом, не раз выручавшим меня в карточной игре.- Я всего лишь жертва чужого колдовства. Злой колдун превратил меня в животное, моя же цель — вернуть себе облик, как вы справедливо заметили, данный мне Богом! Ничего богопротивного я не замышляю!
Инквизитор с интересом взглянул на меня:
— И как же ты собираешься его вернуть?
— Ну мы собирались в Америку, чтобы найти там шамана и попросить его… Опаньки!
— Языком собственным сам изобличил ты вину свою! — удовлетворенно кивнул монах.- Ибо сказано — прибегающий за помощью к малефику виновен равно с малефиком. И в последний раз спрашиваю я: где сообщники твои?
— Эй, приятель, ты бы отпустил его, а?
Инквизитор, надо признать, проявил редкостное присутствие духа — он лишь слегка вздрогнул и побледнел при виде Андрэ. А его величество был воистину страшен с похмелья — опухшая физиономия раза в два больше обычного, в узких щелках глаза налиты кровью, особенно яркой в окружении темных синя ков.
— Демон! Он вызвал демона! — Стражники явно не обладали силой духа своего предводителя.- Спасайтесь!
— Опомнитесь, маловерные! — грозно одернул стражников инквизитор.- Вы слуги божьи или трава, ветром колеблемая? Уповайте на милость Его и не страшитесь созданий ада! Изыди, демон!
— А?
— Он хочет, чтобы ты ушел,- перевела для Андрэ слова инквизитора Коллет. Выглядела она уже получше, но выражение лица свидетельствовало — ведьма все еще в дурном расположении духа.