Против обыкновения, Транквилл не возмутился. Он вообще никак не отреагировал на подначку мага, продолжая безучастно таращиться в пустоту и что-то бормотать. Более-менее он пришел в себя лишь через несколько часов езды по Истошной Пустоши, когда Фаршбург уже казался маленькой темной точкой на горизонте. Заняв свое привычное место на голове у Иголки, нахохлившийся петух пробормотал:
— Спасибо, Конрад…
— Гай, ты в порядке? — осторожно спросил я.
— Нет,- коротко ответил Транквилл.- Я совсем не в порядке. Но я философ, а значит, справлюсь с этим.
Впрочем, через пару дней петух окончательно вернулся в прежнее состояние духа. А на четвертый день судьба решила испытать нас с Андрэ.
Отряд наш спокойно пересекал Истошную Пустошь, вдоль дороги тянулись бесконечные выжженные солнцем такыры с редкими колючими кустами. Пейзаж был такой скучный, что казалось странным даже думать о том, что в таком месте нам может грозить какая-либо опасность. Вот почему, увидев на горизонте приближающееся облачко пыли, я лишь равнодушно отметил сей факт, нимало не обеспокоившись. Как выяснилось часом позже, совершенно напрасно! Когда облако оказалось настолько близко, что стали видны бегущие в нашу сторону тролли, пытаться удрать было уже поздно — чудовища мчались со скоростью галопирующей лошади.
Я назвал троллей чудовищами, но на самом деле в их облике не было ничего такого уж чудовищного, кроме их роста и сложения. Самый мелкий из пяти троллей, что приближались к нам, был на голову выше Андрэ и вдвое шире в плечах. Остальным наш король едва достигал грудной клетки. Все тролли имели могучее сложение и выглядели бы словно античные боги, какими их можно увидеть на мозаиках, если бы не короткие кривые ноги и свисающие ниже колен руки, делавшие их похожими на огромных обезьян. Ну и морды… лица… нет, наверное, все-таки еще морды — злые карикатуры на людей. Сначала мне показалось, что на головах у троллей растет что-то вроде ветвей, но, приглядевшись, я понял, что это пряди волос, скрученные при помощи то ли воска, то ли смолью в длинные толстые жгуты. Эта попытка хоть как-то украсить себя вкупе с набедренными повязками говорила о наличии у троллей зачатков разума.
— Построиться в две линии! — скомандовал я.- Андрэ, берись за меч! Постарайся сдержать их — они не люди, не жалей! Максимилиан, Артур, Иголка — поддерживаем ударами копыт! Коллет, Николас — во вторую линию! По моей команде огонь на поражение…
— Капитан… — осторожно произнес Андрэ, сжимая меч.- Они чего-то не нападают.
— Испугались? — с сомнением произнес я, разглядывая противника.- Сомневаюсь. С их точки зрения, мы должны выглядеть легкой добычей…
— Мы и есть легкая добыча! — заверещал Морган.- Проклятье! И зачем я только отправился с этими неудачниками!
— Заткнись! — оборвала его Коллет.- Конрад, тебе не кажется, что этот мелкий тролль… гм… как бы не совсем тролль? В том смысле, что… В общем, посмотри на его грудь.
— Иезус Мария! Это же тролльша! — Сомнений быть не могло.
Хоть и довольно плоская, но грудь наличествовала. К тому же сложение «мелкого тролля», хоть и могучее, выдавало представительницу слабого пола… ну насколько слово «слабый» вообще применимо к троллям.
— Точно. А теперь обрати внимание, как она смотрит на Андрэ.
— А? Че? — Андрэ нервно поежился.- Капитан… это она что, улыбается мне?
— Андрэ, когда я тебя впервые увидел, я вообще целый час ржал… Хотя ты прав. Похоже, ты ей приглянулся. У нас есть шанс выбраться отсюда живыми!
— Капитан?! Что вы такое говорите?! Я же женатый человек!
Запись в дневнике Конрада фон Котта
от 24 мая 16… г. от Р. Х.
(Запись была вымарана ради политической стабильности Гремзольда.)
Примечание на полях. Видит Бог, я не желаю об этом вспоминать!
На восьмые сутки мы достигли границы с Каджарией. Крепости каджарцев уже были видны на горизонте, пришло время расставаться с нашими провожатыми.
— Крагхе! Тугар вокх! — рявкнул Ууулг-тка, дружески хлопая Андрэ по плечу.
— Вокх тугар! — ответил король, с трудом удержавшись на ногах, и смущенно посмотрел на Алле-гу. Тролльша отвернулась, пытаясь скрыть слезы.
— Аркх го,- пробормотал Андрэ, нежно прикоснувшись к густо покрытой родовыми татуировками руке Алле-гу,- Такхег.
— Такхег, Ан-дрэ… — всхлипнула тролльша.- Такхег.
— Поехали уже,- странным голосом произнес Мордаун.- Хватит сопли разводить. Тоже мне Ромео и Джульетта. Поехали!
— Да, Андрэ, хватит,- грустно произнесла Коллет.- Так будет только тяжелее и тебе, и ей. Надо ехать.
Андрэ крепко обнял Алле-гу, постоял несколько мгновений, после чего отпустил плачущую великаншу и, вскочив в седло, дал шпоры Максимилиану.
Мы догнали его только через пару миль, когда Андрэ перестал подгонять коня.
— Она… они еще там? — не глядя на нас, спросил Авдрэ.
— Да,- оглянувшись, нехотя ответил я.- Андрэ…
— Пожалуйста… капитан… Я все знаю. И что так надо было сделать. И что меня ждет Анна. И что они дикари и людоеды… но… я прошу вас, не надо сейчас со мной говорить.
Я осекся и замолчал. Понятливая Иголка сама отстала от Максимилиана и пристроилась в арьергарде отряда.