— Действительно глупо, — согласился Кейт. — Я на секунду вышел из себя.
— Из-за моего дурацкого замечания? Но ведь я просто пошутила.
— В твоих словах больше правды, чем тебе кажется, — сказал он, удобнее устраиваясь в постели. — Я бы с огромным удовольствием надавал Флавиану по морде…
— Ну и зря. Вы с ним, скорее, товарищи по несчастью, нежели соперники. Марика водит вас обоих за нос, а сама спит с Алисой. Так что твой гнев направлен не по адресу. Если у тебя так чешутся руки…
— Пожалуйста, Джейн, перестань, — простонал Кейт. — Не впутывай сюда Алису. У Марики с ней несерьёзно, это лишь детские шалости.
— Ты так считаешь?
— Да, я так считаю. Я уверен в этом, убеждён. Марику привлекают мужчины, и… В общем, я знаю, что она любит меня. Может, она сама ещё не разобралась в своих чувствах, зато я разобрался. У меня всё-таки есть опыт по части женщин. И если бы я захотел, Марика давно была бы моей… Вернее, — поправился он, — я, конечно, хотел этого. Но всегда сдерживал себя. Не был достаточно настойчивым.
— Даже так? — Джейн пристально посмотрела на него. — Весьма любопытно. С чего вдруг такая щепетильность? Что тебя останавливало?
— Страх потерять её, — просто ответил Кейт. — Я знал, что рано или поздно наша связь закончится, поэтому боялся и начинать.
— Идиотская логика! — фыркнула сестра.
— Идиотская, — подтвердил Кейт. — Но логика. Ты была совершенно права: я — ирландский выскочка. Смазливый, умный, образованный, из богатой и влиятельной семьи… но, тем не менее, выскочка. А Марика — принцесса. Она дочь князя и сестра князя. Её брат — будущий император или, по меньшей мере, король. Марика не властна над своей личной жизнью, и выбор её будущего мужа — вопрос политической целесообразности, а не сердечной привязанности. Даже при всём желании она не сможет выйти за меня замуж.
— Гм… С каких это пор ты начал думать о браке?
— С того момента, как повстречал Марику. Я сразу понял, что она… особенная. Совсем не такая, как те девушки, которые были у меня прежде. Я хочу от неё гораздо большего, чем банальной близости. Этого слишком мало, я этим не удовлетворюсь. Мне нужна она вся — целиком и на всю жизнь. А мысль о коротком романе с ней кажется мне кощунственной… только не смейся, пожалуйста.
— Я не смеюсь, — мягко произнесла Джейн.
— Я не смеюсь, — мягко произнесла Джейн. — В этом нет ничего смешного. Это… это так трогательно… И очень грустно.
Кейт отвернулся, чтобы не видеть сочувственного взгляда сестры, и задул свечу на тумбе.
— Спокойной ночи, Джейн, — сказал он.
— Спокойной ночи, Кейт, — ответила она.
Глава 17
В поместье Буковича они прибыли на закате. Эндре Миятович сразу же вернулся домой, а Стэну пришлось задержаться — он не мог пренебречь своими обязанностями предводителя и должен был лично убедиться, что войско как следует размещено на ночь. Затем Стэн ещё целый час провёл вместе с другими князьями и военачальниками за праздничным столом — долг хозяина предписывал Йеньо Буковичу оказать столь высоким гостям достойный приём. Он тоже не мог пренебречь своими обязанностями.
Лишь когда пир закончился, высокие гости разошлись по отведённым им комнатам, а в расположившемся у стен замка лагере был объявлен отбой, Стэн получил долгожданную свободу. Йеньо Букович провёл его в свои покои (которые, как было объявлено загодя, он предоставил в распоряжение князя Мышковицкого), без лишних вопросов открыл портал и осведомился, по какой «нити» его следует вызывать в случае непредвиденных обстоятельств. Стэн не рискнул показывать ему «нить», ведущую в Зал Совета (хотя по одной лишь «нити» определить местонахождение портала невозможно), поэтому сказал, что все сообщения следует посылать через портал Анте Стоичкова. На вопрос же, когда следует ожидать его возвращения, Стэн ответил, что лишь к утру. Больше вопросов не было, и Букович деликатно удалился, предупредив напоследок, что спит он чутко, а потому «громко» звать его не надо.
Оставшись в комнате один, Стэн задумался, в нерешительности глядя на открытый портал. Полтора часа назад Стоичков передал через Буковича следующее распоряжение: «Собираемся в полтретьего. Ступай отоспись у сестры. Она тебя ждёт». Смысл послания был предельно ясен: уже зная о разнице в течении времени, Стоичков предлагал ему воспользоваться этим, чтобы отдохнуть перед началом заседания Совета. Мысль была дельная — тем более что завтра с утра (хоть и не так рано, как сегодня) Стэн должен был снова двинуться в путь.
Тем не менее, он колебался. После тревожной ночи и трудного дня ему очень хотелось спать, он чувствовал невероятную усталость — но, вместе с тем, его не вдохновляла перспектива встречи с бывшим любовником матери…
«Чёрт возьми! — вдруг разозлился Стэн. — Что я как дитя малое?! С какой стати я робею? И перед кем робею — перед стариком, которого ещё в глаза не видел? Может, у него хватит ума не показываться, пока я буду там…»
Приняв такое решение, он послал через портал вызов.
«Стэн! Наконец-то! — тотчас отозвалась Марика; мысленные слова летели быстро, накладываясь друг на друга. Ответ сестры шёл по другой «нити»; Стэн тотчас «ухватился» за неё и отпустил старую «нить», ведущую к древнему порталу Коннора МакКоя. — А я уж тебя заждалась… Сейчас, минуточку, открываю».