С появлением «нитей» портал стал готов к полноценной работе. Но Марика уже была далека от восторгов. Её вдруг пронзила ужасом мысль, что, быть может, она сама выдала себя тем загадочным влиятельным людям, когда экспериментировала со «странными», по её собственному выражению, «нитями» портала Коннора МакКоя. Таких «нитей» Марика насчитала порядка двух сотен, их странность заключалась в том, что другие порталы Конноров «не знали» об их существовании. Между всеми порталами «семьи» регулярно происходил обмен сведениями о «нитях», но древний портал Коннора-прародителя, исправно сообщая о себе, тем не менее, с завидным постоянством «умалчивал» о странных «нитях». Создавалось впечатление, будто он принадлежит сразу к двум «семьям» порталов, которые по каким-то причинам не могут объединиться в одну «семью».
Марика пришла к вполне логичному выводу, что странные «нити» принадлежат порталам здешних родственников Коннора МакКоя. Порой она «дёргала» их в надежде получить ответ, но тщетно. Здесь магия умерла, и никто не слышал её зова… А может, кто-то услышал — но не тот, кто нужно. И теперь ею заинтересовались.
Хотя, с другой стороны, Кейт появился лишь год назад по здешнему времени, а Марика уже давно прекратила эксперименты со странными «нитями». Да и её мать, по словам отца, в своё время тщательно изучала «нити» — и ничего. Так что тут концы с концами не сходятся…
Но, в любом случае, факт налицо: в тайну Марики проникли посторонние люди. И, судя по поведению Кейта, от этих людей не следует ожидать ничего хорошего. Значит, нужно что-то предпринимать — и немедленно.
Оглянувшись на спящую Алису, Марика подошла к креслу, где была сложена её одежда, натянула на ноги чулки, потом достала из шкафа туфли и обула их. Уже вернувшись к порталу, она в последний момент кое-что вспомнила, щёлкнув пальцами, погасила лампу в торшере и шагнула под сияющую золотом арку. А в следующее мгновение оказалась в своём кабинете в Мышковаре.
Погасив портал в спальне Алисы, а этот оставив открытым, Марика подступила к окну, раздвинула плотные шторы и жадно прильнула глазом к щели между ставнями.
Снаружи был ясный солнечный день, и с возвышенности, на которой стоял замок, была видна, как на ладони, мышковицкая бухта, пестрящая парусами множества кораблей — от утлых рыбацких судёнышек до величественных красавцев-фрегатов. В порту и на улицах города царила обычная суматоха. Несмотря на кризис верховной власти в Империи, жизнь шла своим чередом. Мышковитяне были людьми практичными, они следили за развитием событий вокруг короны, держали ушки на макушке, а нос по ветру, но отнюдь не собирались из-за свары князей терять свои барыши.
Мышковитяне были людьми практичными, они следили за развитием событий вокруг короны, держали ушки на макушке, а нос по ветру, но отнюдь не собирались из-за свары князей терять свои барыши.
Марика с трудом оторвалась от щели и плотнее прикрыла ставни. За четыре тамошних месяца она так соскучилась по родному городу, по тёплым и ласковым водам Ибрийского моря, по солёному, чуть горьковатому морскому воздуху, по ночному небу с привычными узорами созвездий, по знакомым и незнакомым ей людям, которых объединяло одно, главное — все они были её соотечественниками…
Вздохнув, Марика задвинула шторы и тщательно прислушалась. Хотя на время её со Стэном отсутствия доступ в их покои был запрещён для всех, включая личную прислугу, перестраховаться никогда не мешало.
Убедившись, что поблизости никого нет, Марика подошла к двери, медленно, чтобы не раздался скрип, отодвинула внутренний засов и на цыпочках проскользнула в спальню. Даже сквозь щели в ставнях и плотные шторы в комнату пробивалось достаточно света, поэтому зажигать свечу нужды не было.
Искоса глянув на свою широкую кровать — в замке сэра Генри таких больших кроватей не было — и улыбнувшись при мысли об этом, Марика проследовала в гардеробную. Каждый раз, отправляясь на свидание с братом, она обязательно переодевалась в здешний наряд — и когда Стэн по пути в Црвенеград останавливался у знакомых Конноров, и позже, когда местом их встреч стал дом Арпада Савича. Конечно, они могли бы встречаться и в Мышковаре, тогда не пришлось бы прибегать к постоянному переодеванию; однако Стэн рассудил, что это слишком опасно. Марика и так сильно рисковала, появляясь здесь, чтобы сменить одежду. Но у неё, по крайней мере, было на подхвате объяснение своему присутствию в замке на тот случай, если кто-нибудь из не в меру ретивых домочадцев, заподозрив неладное, устроит облаву на предполагаемого вора, а она не успеет скрыться, заметя за собой все следы (погасить портал, самую главную улику, не составляло труда — даже на расстоянии это было делом одной секунды). Когда Стэн покидал Мышкович, то объявил всем, что в целях безопасности отправил сестру в надёжное место; поэтому при необходимости Марика могла сказать, что это самое надёжное место находится не за сотню вёрст отсюда, а совсем недалеко. Она даже могла разыграть целый спектакль, упрашивая рьяных блюстителей господского добра не говорить брату по его возвращении, что она тайком посещала Мышковар.