— Империя рано или поздно падёт, — запальчиво возразил Флавиан. — Вы обманываете сами себя, считая славов единым народом. Я уж не говорю о том, что Западный Край населяют не только славы.
— С тобой никто не спорит, мой мальчик, — сказал Стоичков. — Ты совершенно прав: Империя когда-нибудь падёт, это неизбежно, как восход солнца. Но, думаю, и для Конноров, и для обычных людей будет лучше, если она не развалится, подобно Древней Империи, а будет мирно разделена. Вы, радикалы, слишком прямолинейны и нетерпеливы. Впрочем, благодушие так называемых умеренных ещё опаснее. Эти умники отказываются понять, что их потомки не будут дожидаться, пока большинство князей станет Коннорами. Едва лишь почувствовав свою силу, они попытаются захватить власть в Империи, что неизбежно приведёт к беде. Ни в коем случае нельзя допустить открытого противостояния между Коннорами и обычными людьми, ибо это обернётся большой трагедией как для тех, так и для других.
— И что же вы предлагаете? — спросил Флавиан.
— И что же вы предлагаете? — спросил Флавиан. — То есть, что предлагает план Дункана?
— Вкратце, наша задача состоит в том, чтобы обеспечить появление в каждом регионе влиятельного князя из нашего рода и создать предпосылки для грядущего раздела Империи на несколько королевств, во главе которых будут стоять короли-Конноры.
Флавиан ухмыльнулся и покачал головой:
— Немного же вы достигли за тридцать лет существования плана. Князь Мышковицкий, юный княжич Истрийский, ну и, надеюсь, ваша дочь вскоре подарит князю Далмацийскому наследника. Вот и всё.
— Пока всё, — невозмутимо парировал Стоичков. — За числом мы не гонимся. Гораздо важнее не сколько князей, а какие князья. Что ж до количества, то девяти будет достаточно. У княгини Истрийской, кроме двух сыновей, есть ещё три дочери, и старшая недавно была помолвлена с наследником князя Ласийского, — говоря это, Стоичков смотрел на Аду. — А когда две младшие подрастут, мы найдём и для них подходящие партии.
Ада согласно кивнула:
— У меня есть на примете несколько кандидатур. К тому же будем надеяться, что дочь уважаемого Дональда подарит своему мужу не только сына-наследника, но также и дочек. — Она перевела взгляд на Флавиана: — Мы с тобой не знакомы, Брюс, но ты наверняка слышал обо мне. Я Зарена Шубич, княгиня Истрийская. В Совете я заняла место моей сестры.
— Рад с вами познакомиться, госпожа, — произнёс Флавиан, с любопытством разглядывая тётку Марики и Стэна.
Внешность Зарены была весьма заурядной, не в пример броской красоте княгини Илоны. В мыслях Флавиан даже подивился, как это удалось старому проныре Ладиславу Шубичу всучить свою младшую дочь князю Истрийскому. Со старшей всё было более или менее ясно: князь Всевлад (тогда ещё княжич) по уши влюбился в прекрасную Илону и настоял на браке с ней, хотя дворянское происхождение её семьи было довольно сомнительным. Но вот вопрос: на что покусился князь Истрийский? Правда, Истрия — исконно торговый край, купцы там влиятельнее феодальной знати, и вполне возможно, что у князя был резон породниться со старшиной купеческой гильдии…
Тут Флавиану пришло в голову, что у Совета, вне всяких сомнений, есть свои планы относительно будущего Марики, и планы эти не предусматривают её брака с мужчиной из рода Конноров. Вслед за тем он вспомнил о своём недавнем открытии и мигом погрустнел.
Стэн догадался, что творится на душе у Флавиана, и быстро заговорил:
— Мы с Фла… с Брюсом теперь можем познакомиться со всеми материалами, относящимися к плану Дункана?
— Разумеется, — кивнул Стоичков. — После этого заседания я верну их в общий архив. А пока что продолжим. План Дункана предусматривал избрание князя Всевлада императором, который за время своего правления подготовил бы мирный раздел Империи на девять — по количеству земель — королевств.
Стэн скептически произнёс:
— Интересно, как бы отнёсся к этому плану мой отец?
— Он признавал его разумность. Хоть и не был в восторге от перспективы стать могильщиком Империи.
— Ого! — не удержался Стэн. — Так он знал обо всём?
— Да, знал. И план Дункана отчасти был его детищем. Твой отец, Рей, был мудрым человеком и понимал, что это единственно верный способ предотвратить кровопролитную войну Конноров с обычными людьми. А что до развала Империи, то, в конце концов, он вынужден был признать, что худой мир между девятью королевствами всё-таки лучше доброй ссоры в едином государстве.
— И дело даже не в этом, — вмешался Флавиан.
— И дело даже не в этом, — вмешался Флавиан. — Я не единожды говорил и повторяю это вновь, что Империя обречена. Славы славам рознь. Несмотря на единство языка — который, впрочем, един только в книжном варианте, — те же гаальские славы сильно отличаются от славов, к примеру, истрийских, поморских или угорских. Пока у всех западных славов была общая цель — завоевание, а потом утверждение своей власти на покорённых территориях, — им было не до серьёзных внутренних распрей. Однако в последние сто лет княжеские междоусобицы становятся всё более ожесточёнными, а соперничество разных земель всё больше похоже на противостояние не очень дружественных государств. Что будет дальше, предугадать нетрудно. Если не предпринять решительных шагов, Империя западных славов рухнет, как некогда рухнула Древняя Империя, и вслед за тем наступят Тёмные Века.