Постепенно успокаиваясь, Конан вытер ладонью испарину со лба. Гнев выходил из него вместе с потом; еще мгновение назад он был готов растерзать Рорту, хоть и понимал подсознательно, что призраку ничем не повредишь; теперь же киммериец был готов его послушать.
Итак, он снова очутился в каменном файонском мешке — правда, оконная решетка уже была выбита. Но он снова здесь, в семибашенном стигийском замке, на берегу Стикса! Во всем этот был какой-то тайный смысл, который Конан никак не мог постичь; разгадка, однако, маячила совсем близко.
— Зачем ты это сделал, трухлявое топорище? — его голос звучал теперь почти ласково.
— Зачем ты это сделал, трухлявое топорище? — его голос звучал теперь почти ласково.
— Что? — Рорта в деланном недоумении приподнял брови.
— Ну, вернул меня сюда… и пришел сам… Для чего?
Глаза призрака хитро сверкнули.
— Помнишь, что я говорил тебе о Великом Равновесии? То, что взято в одном месте, должно туда же и вернуться — если боги не против. А они не против, клянусь Четырьмя Ветрами! Однако есть и еще причина… — дух помолчал, потом лицо его исказила мстительная гримаса. — Сказано: благословен платящий свои долги, не прощающий долга крови, не забывающий о долге благодарности! Должен же я рассчитаться с тобой файонскими сокровищами, а заодно и получить свое со стигийцев! Кровь! Крр-роовь! Я долгов не забываю… Да и ты тоже, потомок Гидаллы! И этот Шапшум, волосатый боров… Мы втроем здесь славно повеселимся!
Конан кивнул; теперь ему было ясно все. Да, Рана Риорда не прощал долгов, и ради того, чтобы рассчитаться с ними, готов был повернуть вспять время!
Вдруг, словно в доказательство этого, перед киммерийцем возникла огромная секира. Первые солнечные лучи, проникнув в окно, заиграли серебристыми бликами на стальном лезвии; грозно топорщился четырехгранный наконечник, широкие кольца с тайными знаками обнимали темное древко… Она висела в воздухе перед Конаном словно напоминание о возмездии — возмездии, которое он должен был свершить.
— Возьми ее! — сказал Рана Риорда, и сильные пальцы Конана сжали топорище, вновь ощутив восхитительную тяжесть Небесной Секиры.
— Долго ли ты пробудешь со мной? — спросил он.
— Потомки Гидаллы идут ко мне — там, на юге… Когда они появятся на скале у алтаря, я должен ждать их… но до того дня еще далеко, целая луна! Ведь мы с тобой только начали свое странствие на восток!
— Целая луна… — пробормотал Конан. — Да за целую луну мы вырежем половину Стигии!
— Вполне возможно, — кивнул призрак. — Времени хватит. Ведь мы еще даже не отплыли из Базры.
Конан начал закреплять секиру на спине, но вдруг остановился.
— Выходит, сейчас в мире два Конана? И две секиры?
— Выходит, так.
Пропустив один конец ремня над плечом, а второй — под мышкой, киммериец связал их узлом на груди. Секира привычно устроилась между лопаток — словно новобрачная, нежно приникшая к телу жениха.
— Жаль, что тот, другой «я», не увидит потомков Гидаллы, — сказал Конан. — Не поторопился ли ты, возвращая меня сюда?
— Не поторопился. Боги не любят суеты; сначала нужно кончить одно дело, потом — приниматься за второе. Долги же лучше отдавать не медля… Что же касается потомков Гидаллы, с коими ты не встретился на сей раз, так встретишься с ними в другой.
— Путь к южной земле не прост, — сказал Конан, поворачиваясь к окну. — Когда я там окажусь? И как?
— Окажешься, — произнес Рана Риорда. — Окажешься! Столь же неизбежно, как на королевском троне! Ты будешь…
Далекий грохот и людские вопли заглушили его слова. Пол под ногами Конана содрогнулся: похоже, где-то неподалеку рушились каменные зубцы стен, трескались брусья деревянных ворот, в панике и страхе кричали стигийские солдаты. Некоторое время киммериец прислушивался, склонив голову, потом решительно шагнул к окну.
— Дослушай же меня, потомок Гидаллы! — заклекотал Рана Риорда.
— Дослушай же меня, потомок Гидаллы! — заклекотал Рана Риорда. — Я поведаю тебе нечто важное и…
Конан отмахнулся.
— Некогда, Рорта, некогда! Поспешим! Кажется, этот волосатый бурдюк уже прилетел и взыскивает долги. Поторопимся и мы!
Комментарии к роману «Конан и Небесная Секира»
Конан — варвар из Киммерии, вор, разбойник, авантюрист и великий воин, будущий король Аквилонии. Гидалла — полубог, старейшина рода Южного Ветра, Великий
Кователь, сотворивший Небесную Секиру. Рана Риорда — Небесная Секира и ее дух (на киммерийском «риорда» или «топор» произносится как «рорта»). Белит — погибшая возлюбленная Конана (см. новеллу Роберта
Говарда «Королева Черного Побережья»). Джихан — брат Белит (см. роман Пола Андерсона «Конан и секира света»). Шапшум — кутруб-людоед (по-киммерийски — хейворк). Салед Алиам — мунгал, наемный воин, ун-баши (десятник) в отряде
Львов Таглура. Таглур — иранистанец, предводитель наемников. Ашакана — князь из Средней Вендии. Сархаб — хранитель Рана Риорды, глава рода Южного Ветра. Таванна — последний из хранителей Рана Риорды, глава рода Южного
Ветра. Рику — чернокожий пигмей из племени рыбаков-кабротов. Гиромда — вождь лесного племени заласса. Зала — верховный вождь народа себайо. Быстрый Олень — молодой воин из степного племени Людей Травы. Кривой Коготь — шаман Людей Травы. Ния То Кама Судакха Пра Бон — Цветок, Который Распускается в