Большую
часть времени они станут проводить в философствовании, а когда наступит
черед, будут трудиться над гражданским устройством, занимать государственные
должности — не потому, что это нечто прекрасное, а потому, что так
необходимо ради государства. Таким образом, они постоянно будут воспитывать
людей, подобных им самим, и ставить их стражами государства взамен себя, а
сами отойдут на Острова блаженных, чтобы там обитать. Государство на
общественный счет соорудит им памятники и будет приносить жертвы как
божествам, если это подтвердит Пифия, а если нет, то как счастливым и
божественным людям.
Книга восьмая
Итак, ты знаешь, что у различных людей непременно бывает столько же
видов духовного склада, сколько существует видов государственного
устройства. Или ты думаешь, что государственные устройства рождаются невесть
откуда — от дуба либо от скалы, а не от тех нравов, что наблюдаются в
государствах и влекут за собой все остальное, так как на их стороне перевес?
Человека, соответствующего правлению лучших — аристократическому, мы
уже разобрали и правильно признали его хорошим и справедливым. …
Теперь нам надо описать и худших, иначе говоря, людей соперничающих
между собой и честолюбивых — соответственно лакедемонскому строю, затем
человека олигархического, демократического и тиранического, чтобы, указав на
самого несправедливого, противопоставить его самому справедливому…
Ну так давай попытаемся указать, каким образом из аристократического
правления может получиться тимократическое.
Трудно пошатнуть государство, устроенное таким образом. Однако раз
всему, что возникает, бывает конец, то даже и такой строй не сохранится
вечно, но подвергнется разрушению. Означать же это будет следующее: урожай и
неурожай бывает не только на то, что произрастает из земли, но и на то, что
на ней обитает, — на души и на тела, всякий раз, как круговращение приводит
к полному завершению определенного цикла: у недолговечных существ этот цикл
краток, у долговечных — наоборот. Когда железо примешается к серебру, а медь
к золоту, возникнут отклонения и нелепые сочетания, а это, где бы оно не
случилось, сразу порождает вражду и раздор.
Борясь и соперничая друг с другом, они пришли наконец к чему-то
среднему: согласились установить частную собственность на землю и дома,
распределив их между собою, а тех, кого до той поры они охраняли как своих
свободных друзей и кормильцев, решили обратить в рабов, сделав из них
сельских рабочих и слуг, сами же занялись военным делом и сторожевой
службой.
Там побоятся ставить мудрых людей на государственные должности, потому
что там уже нет подобного рода простосердечных и прямых людей, а есть лишь
люди смешанного нрава; там будут склоняться на сторону тех, кто яростны
духом, а также и тех, кто попроще — скорее рожденных для войны, чем для
мира; там будут в чести военные уловки и ухищрения, ведь это государство
будет вечно воевать.
Там побоятся ставить мудрых людей на государственные должности, потому
что там уже нет подобного рода простосердечных и прямых людей, а есть лишь
люди смешанного нрава; там будут склоняться на сторону тех, кто яростны
духом, а также и тех, кто попроще — скорее рожденных для войны, чем для
мира; там будут в чести военные уловки и ухищрения, ведь это государство
будет вечно воевать. …
Такого рода люди будут жадны до денег, как это водится при
олигархическом строе; в омрачении они, как дикари, почитают золото и
серебро, у них заведены кладовые и домашние хранилища, чтобы все это
прятать, свои жилища они окружают оградой, и там, прямо-таки как в
собственном логове, они тратятся, не считаясь с расходами, на женщин и на
кого угодно. …
Удовольствиям они предаются втайне, убегая от закона, как дети от
строгого отца, ведь воспитало их насилие, а не убеждение…
…Одно только там бросается в глаза — соперничество и честолюбие, так
как там господствует яростный дух. —
Каким же станет человек в соответствии с этим государственным строем?
…
Он пожестче, менее образован и, хотя ценит образованность и охотно
слушает других, сам, однако, нисколько не владеет словом. С рабами такой
человек жесток, хотя их и не презирает, так как достаточно воспитан; в
обращении со свободными людьми он учтив, а властям чрезвычайно послушен;
будучи властолюбив и честолюбив, он считает, что основанием власти должно
быть не умение говорить или что-либо подобное, но военные подвиги и вообще
все военное, потому-то он и любит гимнастику и охоту.
Следующим после этого государственным строем была бы, как я думаю,
олигархия. …
Это строй, основывающийся на имущественном цензе; у власти стоят там
богатые, а бедняки не участвуют в правлении. …
Скопление золота в кладовых у частных лиц губит тимократию.. . Чем
больше они ценят дальнейшее продвижение по пути наживы, тем меньше почитают
они добродетель.
Раз в государстве почитают богатство и богачей, значит, там меньше
ценятся добродетель и ее обладатели. …
А люди всегда предаются тому, что считают ценным, и пренебрегают тем,
что не ценится. …
Кончается это тем, что вместо стремления выдвинуться и удостоиться
почестей развивается наклонность к стяжательству и наживе и получают
одобрение богачи — ими восхищаются, их назначают на государственные
должности, а бедняки там не в почете. …
Установление имущественного ценза становится законом и нормой
олигархического строя: чем более этот строй олигархичен, тем выше ценз; чем
менее олигархичен, тем ценз ниже.