— Что то? — не понял я.
— То, — повторил он. — Роман о нашем поезде. Как с ним все произошло и как он потом выпутался. Я смог бы. Но время…
Федор все же немного успокоился.
По коридору прошел его сосед, держа в могучей руке казавшуюся игрушечной двухпудовку. В купе Федора ехала команда гиревиков.
— Пора начинать, — прохрипел тяжеловес и полез будить других спортсменов.
— Я не буду, — твердо сказал Федор.
— Знаю, знаю. Я и сам когда?то не хотел. Таким же, как ты, хиляком был. Для начала поработаешь с двухпудовкой.
— Нет, я сегодня не буду. Это уж точно.
— Федя? — удивился приятель писателя. — Что же еще делать в этом поезде?
— Нет, нет. Ко мне вот пришли, а я ничего не могу сделать.
— Э! Гирь у нас на всех хватит. Да только, кажется, из тебя спортсмен не получится.
— Приходи к нам в купе, — сказал я Федору.
— Приходи к нам в купе, — сказал я Федору.
— Я приду, — пообещал он. — Я даже что?то сделаю. Что?то ведь я должен сделать?
Тут все было кончено. Федор не сумел даже в рассказе сделать трех студентов представителями престижного потребления. Пусть остаются людьми. Только куда теперь завезет фирменный поезд этих нормальных людей?
А студенты все сидели в нашем купе.
— Отбой, — сказал я. — Не напишет Федор ничего. Не смог он.
— Что теперь делать нашему отряду? — спросил снова оказавшийся здесь Валерка. Он вроде был даже немного обрадован таким оборотом дела. Или это только мне почудилось?
— Это уже определенно? — спросил меня Степан Матвеевич.
— Совершенно определенно. Федор последнее время может писать рассказы только со счастливым концом.
Студенты смотрели на нас вопросительно.
— Займитесь помощью пассажирам, — попросил их Степан Матвеевич.
— Отряд все сделает, — заверил Валерка. И студенты вышли из нашего купе.
— Давайте я спрыгну с поезда, — предложил я.
— А что потом? — спросил Степан Матвеевич. — Что потом? Куда вы пойдете? Ведь совершенно по пустынной местности едем. Ни станций, ни полустанков, деревенек даже не встречается.
Дальше прыжка я свой план еще не продумал.
Из коридорчика вагона показались Семен Кирсанов и Тося. Семен вел Тосю за руку. И она шла, кажется, совершенно ему не сопротивляясь. Помощи ей никакой не требовалось. Добровольно она шла. Что?то сказал ей Семен, что?то наговорил, заверил в чем?то. Согласилась она с Семеном. И когда они вошли в купе, Тося на нас старательно не смотрела. А глаза у нее были заплаканными.
— Вы можете на три минуты освободить купе? — спросил нас Семен.
Степан Матвеевич словно знал, что сейчас предпримет Семен.
— Пошли в тамбур, — предложил он мне.
А в купе Инги сейчас находилось лишь трое пассажиров: сама Инга, Зинаида Павловна и Сашенька. Светка и Клава тоже, наверное, были мобилизованы для оказания помощи попавшим в затруднительное положение пассажирам фирменного поезда.
— Ну и что энтузиасты сделали для нас интересного? — спросила Зинаида Павловна. — Что вы там решили?
Степан Матвеевич посмотрел на нее удивленно и, не задерживаясь, проследовал в тамбур. Я присел на краешек полки. Да только что я мог сейчас сказать? Что мы ничего не можем сделать? Что наши мысли зашли в тупик? Что фирменный поезд мчится неизвестно куда?
По коридору мимо меня проскочило человек десять студентов с корзинками и судками. Ребята были сосредоточенными и деловитыми. Знакомый мне официант удивленно заглядывал в свою почти опустевшую корзинку. Что?то, по его мнению, снова произошло с пассажирами. Колбасу жирную берут, хотя жара ослабела лишь чисто теоретически. Не поймешь этих пассажиров. То им нужна колбаса, то нет.
— У нас все в порядке, — сказала Инга. — Сашенька накормлен, спит теперь. Так что, Артем, иди, если ты там нужен.
— Наверное, нужен, — ответил я.
Вот ситуация! С женой поговорить и то времени нет! Да и неудобно было бы сейчас начинать нам свои разговоры, обсуждения планов, мечтания, когда с поездом происходила какая?то ерунда. Вот мы и едем уже целый день, как двое супругов, которым уже и сказать?то друг другу нечего за давностью стажа этого самого супружества. Ну уж нет! Не вечно это будет продолжаться! Сейчас серое вещество мозга пустим на полную мощность. И пусть в голову приходят необходимые мысли и идеи.
Из коридорчика протолкнулся Степан Матвеевич.
— Пять минут прошло, — сказал он. — Нам тоже нужно быть в купе.
— Нам тоже нужно быть в купе. Пусть уж товарищ Кирсанов простит нас.
Мы тронулись в обратный путь. Я только улыбнулся Инге. Да ей, кажется, и этого сейчас было достаточно. И все?таки я чувствовал, как все в ней сжалось, напружинилось. Очень, очень уж неспокойно было у нее на душе.
В нашем купе Семен снимал импровизированные занавески. Зачем они ему опять понадобились? Тося сидела в уголке за столиком и рассеянно, как мне показалось, крутила пальцем стакан. И нижнюю губу свою покусывала. Семен был немного возбужден и очень деятелен.
— Прошу вас в свидетели, — попросил он нас. — Чтобы разговоров потом не было. Все эти приобретения, из?за которых, собственно, разгорелся сыр?бор, я, так сказать, вернул в первоначальный адрес. Что прошу и засвидетельствовать.
— Что тут свидетельствовать?то? — удивился я.