— Идеалисты, — сказал Валерий Михайлович. — Вам бы все с чистенькими ручками, чистенькими мыслями. Вам бы не испачкаться. Другие пусть за вас все делают. Другие ассенизаторы, а вы, видишь ли…
— Ей?богу, не вытерплю, — сказал я. — Пошли, Тося.
— И лучше, и лучше, — засуетился Семен. — Простыночкой, простыночкой завесим, чтобы никто не лез. У нас тут, может, человек больной лежит. Вот мы и завесились. И никто ничего не скажет, потому что человек перегрелся, головка разбо…
— Хватит, друг мой Семен, — остановил его Валерий Михайлович. — Простыночку навесь, да и полезай.
Мы дошли до последнего купе. Я пропустил вперед Тосю и Степана Матвеевича, а сам немного задержался. Сын мой лежал на нижней полке и спал. Тут же сидели Зинаида Павловна и Инга. А напротив — Света и Клава.
А Клава?то, Клава… Что делалось с этой студенткой! Лицо ее, прежде угристое, слегка землистого оттенка, теперь было чистым и свежим. И некрасивая горбинка носа, кажется, исчезла. И какое?то достоинство от сознания собственной красоты отчетливо проявлялось во всей ее фигуре, позе, движениях.
— Что там еще? — спросила Инга.
Я вкратце рассказал и про магазин, и про Тосю.
Инга посмотрела на меня как?то странно. И во взгляде ее было что?то, что мне не понравилось: какой?то испуг, что ли, или недоверие, только не ко мне, а вообще. Короче, она что?то знала или просто догадывалась, так что подготавливать ее вовсе не было смысла. Она и сама могла кое?что объяснить.
— Пошли, — вдруг сказала она.
Солнце уже не жгло через стекла. Оно клонилось к закату, хотя жара от этого и не становилась слабее.
Тося смотрела в северное окно. Напротив нее стоял Степан Матвеевич. А Иван чуть в сторонке, но ближе к Граммовесову.
— Вот, — сказал я. — Познакомьтесь. Инга — Таисия Дмитриевна.
— Да просто Тося, — сказала женщина.
— Угу, просто Тося. А это моя жена, Инга.
Они подали друг другу руки, но ничего при этом не сказали.
В Иване что?то ломалось, бродило, корежило его душу, хотя он старался казаться спокойным. Но только я его уже хорошо знал. Настолько хорошо, будто всю жизнь прожил с ним бок о бок.
— Ну ладно, — сказал он. — Что играть в прятки? Дело в том, что Усть?Манска не будет.
— Как не будет? — Это вырвалось у Тоси совершенно машинально.
— Нам ведь сходить… — И осеклась. Ведь вовсе и не надо было им с Семеном теперь сходить в Усть?Манске. Раздумал Семен, да и дело какое?то у него появилось. — И пусть не будет… Все равно.
— Я, — продолжал Иван, — изъездил всю Сибирь вдоль и поперек. Пригороды Усть?Манска уже должны были начаться. Поселки и платформы, куда ходят пригородные электрички. Но только ничего этого нет.
Нет, Тося не испугалась. Она, кажется, просто ничего не поняла, не расслышала, потому что что?то искала сейчас в своей душе, в потемках, без всякого света впереди, да и не зная даже, что же ей нужно. Инга слегка прикусила нижнюю губу.
— Дело в том, Инга и Тося, — сказал я, — что наш поезд, как предполагают Степан Матвеевич и Иван, попал в другую реальность, которая во многом похожа на нашу. А как вернуться назад, мы не знаем.
Инга, как мне показалось, облегченно вздохнула. Вот как! Значит, чужая реальность ее вовсе не очень и страшит. Или она еще не совсем поняла, что произошло?
— Скорее всего и не другая реальность, — сказал Иван, — а нуль?упаковка.
— Да, — поддержал его Степан Матвеевич.
О, бог мой! У них уже было другое предположение. У них уже не другая реальность, а нуль?упаковка! Ну конечно, нуль?упаковка! Тут и бабуся, и ее чемоданы, и рюкзак, и телеграмма! Все объяснилось так же просто, как и в случае с другой реальностью.
Я так и сказал:
— Сначала другая реальность, теперь нуль?упаковка, а, через час будет еще три или двадцать объяснений. И все они правильны и единственно возможны, но только по очереди, а, впрочем, может быть, и безо всякой очереди.
— Я пойду соберу стройотряд, — вдруг сказала Инга.
— Это правильно, — согласился Степан Матвеевич, — только не надо всех, а человека три?четыре.
— А мама мне всего, да, всего в дорогу положила, — прошептала Тося.
Иван постучал по стене кулаком.
— Начальника поезда надо пригласить и радиста, — сказал Степан Матвеевич.
— Так я к ребятам? — спросила Инга. Она торопилась. Она хотела что?то сделать. Побыстрее. А потом к Сашеньке. Она теперь его ни на миг от себя не отпустит. — Я быстро.
— Хорошо, Инга.
Она рванулась чуть ли не бегом.
— И я, — сказала Тося.
— А вы куда? — спросил я.
— Не знаю. Я так. Узнать. — И она тоже вышла.
В тамбур из перехода протиснулся официант со своей корзинкой, наполненной все теми же кусками жирной жареной колбасы. Вид у него был довольно обалделый.
— Колбаса, — испуганно прохрипел он, — со скидкой. Вам сколько порций?
— Колбасы нам не надо, — твердо отверг все его притязания Степан Матвеевич.
— Как же? — не понял официант. — Ведь со скидкой!
— Нет, нет. Спасибо, не требуется.
— И все так. Весь поезд. По четвертому кругу пошел. Никому колбаса не требуется. А суп только детям и престарелым.
— Да не нужен нам суп. Антрекотов даже не нужно! — вспылил Степан Матвеевич. — Понимаете? Мы не хотим есть.
— Так, так, — официант все равно ничего не понимал. — А в ресторан? Все места свободны… Никто не идет.