— Ускорение 16g, — преспокойно откомментировал Нетико. — Корабль в чистом космосе, поздравляю. Попробую разобраться, где мы, радар и сканеры работают, система ориентации в пространстве тоже…
ИР умолк, а я мысленно возблагодарил судьбу, ту самую «нефакторизуемую переменную», за небольшую удачу.
— Известные радиопульсары найдены, — радостно оповестил Нетико. — Определяю соотношение их сигналов со стандартом Сириус-Центра! Ближайшая звезда — в двадцати девяти астрономических единицах, шесть планет. Мы находимся в шестидесяти двух градусах над плоскостью эклиптики. Танцуй, нам фантастически повезло!
Понятно. Радиопульсары, источники периодических всплесков радиоизлучения, являются своеобразными маячками — достаточно определить, из каких секторов галактики исходит излучение минимум от трех зарегистрированных нейтронных звезд, и ты моментально узнаешь свои координаты с точностью до нескольких миллиардов километров!
— …А вот это уже совсем плохо, — смущенным голосом произнес ИР. — Я тебя очень огорчу, если скажу что… гм… мы находимся вне границ Содружества?
— Предсказуемо, — отмахнулся я. — Где конкретно?
— У этой звезды нет номера в реестре.
— То есть как — нет? Чепуха!
— Дослушай.
— То есть как — нет? Чепуха!
— Дослушай. Судя по расположению пульсаров, «Эквилибрум» находится в другом спиральном рукаве галактики. Приблизительное расстояние до Сириуса — девяносто две тысячи восемьсот световых лет, около тридцати килопарсек. Ошибка исключена, я уловил сигнал от девятнадцати нейтронных звезд. Все точно.
— Че… Чего?
— Девяносто две тысячи восемьсот световых лет, — отчетливо повторил Нетико. — Боюсь, вернуться на территорию Содружества невозможно. Начать маневры сближения с системообразующим небесным телом? В моем распоряжении шесть резервных двигателей, их мощности вполне достаточно.
* * *
Новости обескураживающие, тут не поспоришь. Примерно так же я бы отреагировал на официальное сообщение властей Сириус-Центра о вступлении человечества в непосредственный контакт с Господом Богом и обмене дипломатическими миссиями с Раем.
— …Эта звездная система расположена в одиннадцати парсеках над центральной экваториальной плоскостью галактического диска, — не уставал информировать Нетико. Зубы мне заговаривал, отвлекал от очередного стресса. — Если ты помнишь, спиральная галактика Млечный Путь состоит из трех рукавов — Ориона, Персея и Стрельца. «Эквилибрум» сейчас в рукаве Персея, он тянется от дальней стороны галактического центра по направлению к той области галактики, которая находится за Солнцем и Сириусом. Самая окраина Млечного Пути, звезда вращается вокруг центра галактики на расстоянии двадцати одного килопарсека по наклонной орбите относительно плоскости диска, полный оборот совершает примерно за четыреста миллионов лет…
— Ты закончил? — простонал я.
— Нет, — твердо ответил ИР. — Слушай очень внимательно. Звезда солнцеподобная, желтый карлик, спектральный класс G4, светимость 1,2, размер 0,98. Почти точная копия Солнца или Тау Кита. Понимаешь?
— Что я должен понять?
— Шесть планет, — настойчиво продолжал ИР, словно изумляясь моей непроходимой тупости. — Из них две в зоне биосферы звезды. К ближайшей мы подойдем за сутки при максимальном ускорении. Маршевые двигатели не действуют, на маневровых лететь долго, ничего не поделаешь.
— Вместо того чтобы заниматься ерундой, ты бы подал сигнал бедствия в Центр Транспортного Контроля! — искренне возмутился я. По моему скромному мнению, Нетико абсолютно позабыл о своей главной обязанности: спасении драгоценной шкуры капитана, давно находившегося в состоянии, близком к неистовой истерике.
— А зачем? — вкрадчиво осведомился ИР. — Тебе еще раз объяснить, где мы находимся?
— Но все-таки, вдруг…
— Уговорил. Только потом не разочаровывайся.
Разочароваться пришлось отнюдь не только мне, но и самоуверенному Нетико. Сигнал по линии Планка не проходил, что само по себе невозможно. Согласно теории суперструн, Планкова связь действует в любой точке Вселенной, передача информации возможна даже между взаимоудаляющимися квантами. ИР проверил и перепроверил аппаратуру, его собственное приемо-передающее устройство, равно как и установленное на «Эквилибруме», были исправны, но выйти на диспетчерскую службу ЦТК Сириуса и еще полусотни звездных систем Содружества никак не получалось, хоть тресни.
— Странно, — озадачился Нетико после очередной неудачной попытки. — Странно и необъяснимо.
— Странно и необъяснимо. Признаться, я в тупике. Есть какие-нибудь соображения?
— Ты меня спрашиваешь? Слабоумную органическую структуру, которая в отличие от бессмертных ИР начинает разлагаться с самого рождения?
— Комплексы неполноценности оставь при себе, — хмыкнул Нетико. — Это был риторический вопрос. Подведем итоги: «Эквилибрум» очутился на противоположном краю галактики, связи нет, выбраться отсюда теоретически и практически невозможно. Однако мы живы, что не может не радовать.
— Криогенная фуга? — вздрогнул я. — Гарантированная смерть в ледяном гробу? Не хочу!
— Данный вариант рассмотрим как запасной и малоперспективный, — оптимистично сказал Нетико. — Предлагаю следующее: перебираемся на челнок, активируем систему жизнеобеспечения — здесь ты скоро замерзнешь, а ресурс батарей гермокостюма ограничен.