Отлично. Через сто двадцать секунд судно исчезнет из системы Эпсилон Эридана, шесть с небольшим часов будет отсутствовать в реальном мире, скользя по каналам Лабиринта искривленного пространства и вынырнет в полутора астрономических единицах от Бекрукса, преодолев расстояние в 451,4 световых года. Бесспорно, это не такой медвежий угол, как Денеб, но все-таки очень и очень далеко от цивилизованных миров.
— Пойду спать, когда прыгнем, — зевнув, сказал я. — Почти сутки на ногах, столько возни с погрузкой было…
— Тридцать секунд.
Кресло мелко задрожало. Я отлично представлял себе, как сейчас выглядит «Эквилибрум» со стороны: двухсотшестидесятиметровый черный бутылкообразный корпус окутал синевато-белый кокон защитных полей, золотым пламенем взблеснули сопла движков, расползлось кольцо квантовой ударной волны. Корабль сгинул в «червоточине» пространства-времени. За овальными обзорными окнами кабины моргнула ослепительная вспышка и тотчас закрутился лазурный вихрь искаженного света тысяч звезд.
— Есть перех… ы-ы…
Это были последние звуки, которые я услышал от ИР «Эквилибрума». Мгновение спустя освещение в центре управления вырубилось, все индикаторы и мониторы на терминале погасли, мерзко рявкнул аварийный зуммер и неприятный чужой голос замогильно произнес:
— Аварийная ситуация. Внимание экипажу…
Таким тоном в голографических пьесах по мотивам Достоевского объявляют о том, что главный герой приговорен к пожизненной каторге, дедушка повесился в сарае, а Соня Мармеладова умирает от сифилиса. Я не сразу понял, что имею дело с резервной системой псевдоразума, наитупейшей программой, призванной обеспечить жизнедеятельность основных систем корабля, пока настоящий ИР не восстановится.
Впереди по ходу корабля мерцал и переливался световой водоворот, бросавший через светофильтры блики на темную приборную панель, ненужную «подкову» штурвала и мои руки, сейчас казавшиеся мертвецки-синими. Пальцы подрагивали. Я прекрасно отдавал себе отчет о происшедшем: авария при прохождении корабля по Лабиринту означает безусловную и гарантированную гибель судна и всех, кто находится на его борту.
Противные красно-оранжевые огни аварийной подсветки вспыхнули через полминуты. Терминал так и не ожил. Незримый упырь-псевдоразум продолжал с настойчивостью олигофрена оглашать кабину бессмысленными предупреждениями.
И что теперь прикажете делать?
* * *
Девять часов спустя я вполне созрел для не слишком героического, но переставшего казаться таким уж невозможным самоубийства. «Эквилибрум» превратился в огромную ловушку, причем эта ловушка находилась в другом капкане — капкане Лабиринта искривленного пространства…
По большому счету бояться я перестал почти сразу, как только осознал, что искусственный разум корабля мертв. По-настоящему мертв, так умирают обычные люди. Бортовые компьютеры этой модели «живые», сиречь информация хранится в клонированных человеческих нейронах, обработка данных ничем не отличается от нашей — электрохимический принцип, самый быстрый, надежный и оптимальный метод позаимствованный у матушки-природы.
ДНК-носители никогда не подведут, по крайней мере так утверждает реклама фирм-производителей. Чего же бояться, когда все самое страшное уже произошло?
Разумеется, псевдоразум никогда не сравнится с настоящим ИР, машинным интеллектом, обладающим свободой воли и осознанием собственного бытия, они отличаются друг от друга так же, как человек от животного. Но в сложившейся ситуации привередничать не стоило, придется налаживать контакт с примитивным кремниевым компьютером, хотя таким в нынешние времена и кухонными комбайнами управлять не доверяют!
Инженеры верфи, на которой строился корабль, пребывая в святой уверенности, что ДНК-носитель «сломать» невозможно, поскупились на резервный комплекс управления и установили давно устаревшую дешевку. Я их не осуждаю, все-таки «Эквилибрум» за сорок три года непрерывной и напряженной эксплуатации подвергался только мелкому косметическому ремонту, нейронные носители действовали исправно, клетки самовоспроизводились, диагностика подтверждала: корабельный мозг способен функционировать еще не одно десятилетие. Что же произошло?
А вот что. Псевдоразум задействовал немногие уцелевшие цепи своего старшего товарища, пошуршал несколько минут (ох, какой же он медленный!) и выдал немыслимое: большая часть нейронов погибла, найдены следы остаточного альфа- и гамма-излучения. Точные причины аварии удастся определить не ранее, чем через несколько часов, придется обследовать всю систему.
— Ты можешь взять на себя управление судном? — безнадежно отозвался я. — Мы сейчас в пространстве Лабиринта, чтобы выйти в расчетной точке, требуется отключить двигатели в нужное время, с точностью до наносекунды…
— Данные не сохранились, — прохрипел в динамики кремниевый уродец. — Доступа к основной силовой установке нет. Доступа к базам данных внутрилабиринтных координат нет. Доступа к…
— Заткнись, — взмолился я. Встал с кресла, проковылял в кают-компанию. Ноги совершенно ватные, в ушах гудит, перед глазами белесое пятно. Тяжелый стресс, вот как это называется.