— Днем вы не ответили на мой вопрос, — тем временем продолжал Вильрих. — Вы ведь не граульфианец?
— Жил там некоторое время, — осторожно сказал я. Не рассказывать же ему про Университет! — Обучился искусству алхимии, потом мне предложили отправиться сюда.
— И все-таки, где вы родились, пан Николай?
— На Земле. — Хотел, так получи.
Вильрих посмотрел на меня изумленно. Ничего удивительного, таких как я осталось мало.
— Не врете, — после долгой паузы сказал принц. — Значит, вы из самого настоящего Первого Поколения? Интересно, невероятно интересно! Получается, ваш возраст… За тысячу?
— Нет-нет, — возразил я. — Это трудно объяснить. Вы очень мало знаете о том, как можно использовать Лабиринт и перемещаться не только между планетами, но и в различных временных потоках.
— Увы, — кивнул Вильрих. — Меркурианцы тяжелы на подъем, Лабиринт нам не нужен, да и Церковь полагает его опасным…
Все правильно, субцивилизация этой планеты, сделав ставку на самоизоляцию, превратила людей в традиционных домоседов. Довольно странная идеология — в твоем распоряжении неисчерпаемые богатства Вселенной, а ты предпочитаешь ограничиваться одной планетой.
До того, как осесть на Меркуриуме, я успел побывать в сотнях миров и ничуть об этом не жалею — происшедшая с Землей Катастрофа открыла перед нами дорогу, позволяющую колонизировать практически любые миры и распространить влияние нового человечества на бесконечные пространства Млечного Пути и других галактик. Меркуриум оказался единственным исключением: люди знают о Лабиринте, но пользоваться им не желают; как сказал Вильрих, церковники сочли Лабиринт едва ли не дьявольским порождением, а иные субцивилизации — развращенными, безнравственными и богоборческими. По понятным причинам терпят только нас и студентов, приносящих солидный доход в казну.
Я со своим уставом в чужой монастырь лезть не собираюсь — если вы, господа, полагаете, что замкнутость и почти абсолютная изоляция от прочих ветвей человеческого рода вам только на пользу, переубеждать не будем. Свобода воли, как говорят святые отцы, есть первейшее качество человека, дарованное ему Господом. Вот и реализуйте эту свободу так, как считаете нужным — вас никто не заставляет и на веревке в Лабиринт не тащит!
— …Алхимики с Граульфа всегда представляли большой интерес для людей, неравнодушных к судьбе Меркуриума, — пока я размышлял, Вильрих обратился к другой теме. — Сами знаете, большинству дворян думать некогда — их жизнь насыщена другими заботами. Вы ведь появились у нас сравнительно недавно?
— Пятый год.
— Следовательно, успели ознакомиться с большинством здешних обычаев и традиций, времени было предостаточно. Вы единственный алхимик, который не считает традиции обязательными, не возводит в ранг догмы. Ваша гильдия похожа на некий тайный орден и это объяснимо — тайны ремесла необходимо беречь. Однако никто из гильдейских алхимиков почти не общается с простецами, не заводит близкой дружбы с дворянами, не склонен к странствиям, они очень замкнуты, что расценивается как заносчивость. Помните, я говорил о глазах с двойным дном? Лично от вас такого впечатления не остается — вы открыты. Успели объездить весь континент, у вас немало друзей. Вы ведете себя совершенно иначе и этим обращаете на себя внимание.
«За что периодически получаю шумные нагоняи от Университетских кураторов, — подумал я. — Что мешало прислушаться к пану Щепану, советовавшему быть поскромнее? Впрочем, никаких инструкций я не нарушал, просто хотел лично ознакомиться со всеми аспектами нашей деятельности на Меркуриуме. Не с помощью компьютеров центра наблюдений, а в полевых условиях! Вот вам последствия… Щепан меня убьет!»
— Вы другой, — повторил Вильрих. — И это дало мне надежду, что именно от вас я получу некоторые объяснения.
— Какие именно объяснения? — недовольно проворчал я. — Вы подозреваете гильдию алхимиков в некоем страшном заговоре? Граульфианцев здесь меньше сотни, что мы можем сделать? Свергнуть королевскую власть? Уничтожить Церковь? Отобрать у благородных древние права и привилегии? Захватить планету? Абсурд! Вы ведь знаете, что в нашем распоряжении сотни и тысячи миров, куда более привлекательных и чудесных, чем Меркуриум! Я не очень вас обижу, если скажу, что люди с других планет откровенно смеются над вами?..
Я осекся, поняв, что сказал лишнего. Ну-ка, попридержи язык! В соответствии с договором с Советом Первого Поколения мы не должны рассказывать местным о жизни других планет и царящих там настроениях! Ничто не должно провоцировать меркурианцев к попыткам узнать, как поживают более прогрессивные соседи — аналогию можно найти в истории Земли, так называемый «железный занавес» времен конфликта между идеологиями в ХХ веке!
— Пускай смеются, — принц отмахнулся.
— Вы меня не поняли, пан Николай. Никто не обвиняет ваших собратьев по ремеслу в тайных злоумышлениях. Просто мы полагаем, что алхимики знают о происходящем куда больше, ваша миссия на Меркуриуме не ограничена обязанностью развлекать дворянство колдовскими фокусами, гороскопами и бесконечными обещаниями раскрыть секреты мироздания!
— Кто это — «мы»? Вильрих, если вы решились встретиться со мной, то будьте откровенным до конца. У меня тоже предостаточно вопросов — что означают слова «нарушено равновесие», к примеру?