— Постараюсь.
— Странное дело, — он почесал в затылке. — Ты выглядишь, как простец, я не чувствую истечения присущей всем благородным мощи. Где научился так маскироваться? Тебя сейчас никакая ищейка не сцапает. Просто потрясающе! Штучки с Граульфа? Я там никогда не был…
— Граульф? — я перевел это название как «серый волк». — Нет, с Аврелии.
— Не слышал. Далеко?
— Гораздо дальше, чем ты можешь себе представить.
Вот как, он «не слышал». Значит, о Содружестве Ориона здесь все-таки не знают — Эпсилон Эридана, Аврелия один из центральных миров, важнейшая перевалочная база, загруженный до предела транспортный узел… Ну и дела!
ПМК завибрировал, легонько постучав мне в плечо. Нетико выражал свое одобрение.
* * *
— …Ты заметил, Зигвальд говорил о магии на полном серьезе, никаких розыгрышей.
— Я многое заметил. В очередной раз готов повторить: наши взгляды на мироустройство придется кардинально пересматривать. Твой Зигвальд…
— Почему это он «мой»?
— Потому, что стоит на феодальной лестнице ниже тебя. Сам признался. Прочитать лекцию о средневековой системе вассалитета?
— Слушай, я не хочу быть самозванцем! Меня расколют через день! Так что Зигвальд?
— Безусловно, он человек — никаких искусственных имплантов или следов электронных устройств, сканирование это подтвердило. Словом, не андроид. Но прежде я никогда не встречал людей с такой невероятной энергетической активностью в тканях.
— Подробнее можно?
— Ты должен помнить из стандартного курса биологии в колледже, что функционирование значительной части систем вашего организма основано на электрохимических реакциях: передача сигналов по нервной цепи, сокращение мускулатуры и так далее. Естественные электрические импульсы настолько слабы, что их можно зафиксировать только с помощью чувствительной аппаратуры, включая стандартный ПМК. От твоего нового дружка энергией шибает так, что я опасаюсь за сенсоры. Он умеет вырабатывать и контролировать энергию, а заодно направлять ее на внешние объекты — вспомни историю с сожжением… гм… животного, которое Зигвальд назвал упырем. В остальном — человек как человек.
— А другие?
— В том-то и дело, что другие ничем не отличаются от тебя, хотя они… Они какие-то странные. В чем странность, я понять не сумел.
— По-моему, эти ребята выглядят вполне естественно, только они чересчур недалекие и совершенно не образованные. Давай спать, а? Полтора часа из пустого в порожнее переливаем, а толку никакого…
Я вольготно развалился на огромной копне душистого сена в одной из хозяйственных пристроек дома, принадлежавшего старейшине поселка Гренце, что на местном диалекте приблизительно означало «Приграничный». Как объяснил Зигвальд, сказывалось близкое соседство с запретным лесом — самый край цивилизации.
Как объяснил Зигвальд, сказывалось близкое соседство с запретным лесом — самый край цивилизации. На ночь меня разместили в обширном сарае, выдали колючий отрез шерстяной ткани на случай, если ночью станет холодно, а великовозрастная дочка хозяина принесла деревянный поднос, на котором громоздилась кружка с легким светлым пивом и глиняной тарелкой с холодным мясом и пресными вареными овощами — вдруг дорогой гостюшка после полуночи внезапно проголодается и возжелает заморить червячка?
Озорно подмигнув, Зигвальд сообщил, что ночевать он пойдет к одной хорошей знакомой, а если моя светлость желает, он запросто может познакомить с ее подружкой. Я решительно возразил — давайте обойдемся без ненужных приключений. Кроме того, я был переполнен впечатлениями и валился с ног от усталости — думал, что сразу засну, однако короткий обмен несколькими фразами с Нетико превратился в бесконечный разговор о загадках бытия. Загадок было, прямо скажем, без всякой меры.
…Зигвальд привел меня в небольшую деревню на закате — два с лишним десятка белых чистеньких домиков под соломенными крышами, огороды, вокруг поля с зерновой культурой, подозрительно похожей на всем известную пшеницу. Приметив самую обычную черно-белую корову, я окончательно убедился: местные жители используют в качестве домашних животных распространенные земные образцы. А вот откуда они взялись на планете, отстоящей на тридцать с лишним килопарсек от Солнечной системы и Сириус-Центра, еще предстояло выяснить.
Кое-что я узнал от Зигвальда по дороге — попросил объяснить, что происходило в этом мире в последние годы. В конце концов, Жучок пребывал в искреннем заблуждении, что я действительно родился на другой планете, хоть якобы и принадлежал к здешней аристократии.
Нельзя сказать, что я совсем ничего не понял, пускай Зигвальд и сыпал неизвестными названиями и именами, повествовал об исторических событиях за минувшее столетие, своей запутанной родословной (я с ужасом понял, что этому парню уже шестьдесят два года от роду «по стандарту»), а когда выяснилось, что на дворе 3273 год от Рождества Христова (повторяю: три тысячи двести семьдесят третий …), я отказался этому верить и решил, что Жучок ошибся. Да ничего подобного!
— Поговаривают, будто в дальних мирах ввели свое летоисчисление, — не заметив моего изумления, сказал Зигвальд, — но у нас на Меркуриуме свято чтят традиции, без этого никак — нельзя забывать обычаи предков! Катастрофа на Земле случилась девятьсот девяносто лет назад, но здесь все помнят — особенно Первое Поколение, хотя Первых довольно мало, всего-то девять с небольшим тысяч…