Рат медленно опустил руки и повернулся к полковнику, который только сейчас смог перевести дух.
— Вот и все, — тихо произнес Рат. И после короткой паузы добавил: — Нам пора.
Полковник судорожно сглотнул, пытаясь побыстрее привести нервы в порядок.
— Да… понятно, — он покосился на гигантский котлован, начинающийся прямо у ног Рата, и, с трудом справившись со сбившимся с ритма сердцем, продолжил: — Я сейчас дам команду…
— Нет, — качнул головой Рат, — вы не поняли. Вы пойдете в сторону аэродрома. А нам надо будет еще кое-что сделать. Самим. Чтобы подготовиться к последней схватке. И… не волнуйтесь насчет облучения. Это — не ядерное оружие. Так что все нормально.
— Понятно, — кивнул Алексей Юрьевич.
Он не совсем представлял, что делать дальше, но ясно понимал, что ему совершенно нечего сказать человеку (человеку ли?), сумевшему остановить такое. А Рат повернулся к ребятам, уже поднявшимся на ноги, и удрученно покачав головой, тихо произнес:
— Почему?
— Что? — не понял Гаджет.
— Чему я вас учил все это время? Почему вы даже не попытались мне помочь?
Все изумленно замерли, а затем смущенно переглянулись и потупились. Они ведь совершенно точно знали, что Рат использовал ту же самую силу, которая теперь была доступна и им самим. И умели прикоснуться к ней, войдя в молитву. Но никому из них даже и в голову не пришло, попытаться сделать это. Они были ошарашены, смяты, раздавлены той мощью, которая обрушилась на них. Рат тихо вздохнул:
— Ну что ж, остался последний шанс… — с этими словами он вскинул правую руку и из нее, как тогда в офисе Потресова, ударил луч. Или меч… Рат взмахнул этим лучом-мечом, вырубая перед собой арку, за которой возник склон какой-то горы, поросший лесом. Там еще была ночь. Из арки потянуло теплом. Вслед за Ратом все шестеро один за другим шагнули в арку…
Они оказались на горе, недалеко от вершины. Рат окинул их взглядом и приказал:
— Наберите сухих сучьев.
Рат окинул их взглядом и приказал:
— Наберите сухих сучьев. Здесь до рассвета еще далеко. Только деревья не ломайте. Здесь сушняка много.
Через полчаса в небольшой низинке уже весело потрескивал костер. Все сели кружком. Никто не знал, где они находятся, но спрашивать не собирались. А зачем? Когда наступит время — Рат скажет сам. Некоторое время у костра царила тишина, а затем Катя тихо спросила:
— Рат, а за что они нас… так?
Рат окинул их повеселевшим взглядом и усмехнулся:
— Хотите знать? Ну так слушайте.
Он на мгновение задумался, а потом начал:
— Жила-была одна страна. Большая и могучая. Самая большая и могучая среди всех стран. И жили в ней… граждане. В общем, жили хорошо. Страна была богата, и о своих гражданах заботилась. Следила за тем, чтобы они могли заработать много денег и стать богатыми, здоровыми и счастливыми. Так, как они понимали счастье. Например, они могли себе позволить удовлетворять свои самые экзотические, самые необычные желания.
Кто-то из них — регулярно, каждый год, менял пол. Кто-то устраивал бешенные гонки в короне своих звезд. Смертельно опасные, потому что каждый год десятки таких отчаянных спортсменов гибли, не успев увернуться от протуберанцев. Кто-то имплантировал себе половые органы животных и потом занимался любовью с теми, кто сделал подобное же.
А что? Главное же для человека — это свобода. В том числе и свобода воплощать в жизнь все, что хочется. Более того, в свободных странах, как правило, существуют целые гигантские индустрии, чья задача предлагать людям все новые и новые способы демонстрировать свою абсолютную свободу, и делать модными новые, еще более экзотические желания…
Но большинство, конечно, не предавалась никаким экстремальным увлечениям. Оно, большинство, точно знало, что нужно для счастья — собственный дом, аэрол, ежегодный отпуск на курорте, ну, может быть, собственную яхту для безопасных внутрисистемных путешествий…
Это было много, очень много. Большинство жителей других государств могло получить только часть из этого. А некоторые не смели даже мечтать и о части. Но богатая страна предоставляла своим гражданам неограниченные возможности, потому что была уверена в себе и в том, что именно ее путь самый верный, а ее граждане самые счастливые, самые избранные, самые достойные.
Рат сделал паузу, окинул их веселым взглядом и продолжил:
— Многие страны, которые раньше были отдельными государствами, вошли в ее состав, все они радовались и гордились, что создали такую богатую и могучую державу, а иные, наоборот, хотели разрушить ее, обессилить.
И поэтому она держала наготове могучую армию и самый сильный флот. Только для самозащиты, разумеется. Ну, и для наказания тех, кто слишком уж зарвался, кто вызвал ее неудовольствие. Что и случалось время от времени. Но очень редко. Потому что б о льшую часть времени никто даже и помыслить не мог бросить ей вызов. И так продолжалось очень долго, столетия и столетия. Пока люди, в извечном своем стремлении открывать новое и заглядывать за горизонт, не добрались до одной одинокой окраинной планеты, — он замолчал. Некоторое время у костра висела напряженная тишина, а затем Гаджет не выдержал и спросил: