— Ипатьевская летопись, говорите, — хмыкнула Катя. — Туфту гонит дядя. Насколько я помню, списки Ипатьевской летописи существуют на старославянском, старолитовском и старонемецком. А это типичный старогреческий.
Все оторвались от созерцания листка и уставились на Катю.
— А ты откуда знаешь? — озвучил общий вопрос Гаджет.
— Профессия обязывает, — независимо вздернув носик, ответила та.
А Барабанщица пояснила:
— Она у нас филолог. Ну, почти…
— И что из этого следует? — продолжил Кот.
— А то, что в Интернете мы искали не то и не о том, вот что, — констатировала Барабанщица. Она задумалась. — Значит, так, этот листок надо будет отксерить и пока…
— Не получится, — оборвала ее Катя.
— Почему?
— Сама посмотри, — она кивнула на листок, — то есть, может, и получится, но рискованно. Листок ветхий, а лампы в ксероксах мощные. И ксерить явно придется не один раз, пока подберем контрастность, пока то да се… так что вполне может случиться, что он у нас там, на ксероксе и рассыплется. К тому же непонятно, за чем именно они охотятся. Вон, видишь, еще какой-то текст поверх основного нацарапан, — она протянула руку и, взяв листок, поднесла его к глазам, — этот вообще не отксерится, больно блеклый, — Катя покрутила листок в руках и пробормотала: — Чернила какие-то непонятные, даже и не чернила вовсе, а… будто кровью писали… — и замерла, напуганная собственным предположением…
* * *
Разошлись они только к ужину. Правда, Гаджет предлагал похавать на месте и даже вызвался потом снова сбегать в магазин, если все, что принесли, будет сожрано, но Барабанщица быстро подавила его инициативу.
Правда, Гаджет предлагал похавать на месте и даже вызвался потом снова сбегать в магазин, если все, что принесли, будет сожрано, но Барабанщица быстро подавила его инициативу.
— Все равно торчать тут не имеет смысла. Ничего больше не напридумываем. А вот делом заняться пора бы.
Дела были распределены следующим образом — Гаджету было поручено снова порыться в Интернете на предмет греческих летописей дотурецкого периода (Данька рассказал о том, что ему поведал Игорь Оскарович). Катя должна была порасспрашивать специалистов у себя в университете. И осторожно прощупать людей, знающих старогреческий, на предмет возможного сотрудничества. Несмотря на то, что Данькин Игорь Оскарович вроде как был открыт для сотрудничества, Барабанщица заявила, что негоже, мол, класть все яйца в одну корзину. К тому же, судя по рассказу Даньки, тот был совершенно убежден, что листок — подделка, и потому вряд ли мог быть совершенно объективен. Самому же Даньке было поручено тщательно скопировать надписи, причем обе — основной текст и ту, которая (как им хотелось верить) была сделана кровью. А сам листок спрятать куда-нибудь подальше и не таскать его с собой. А то мало ли что… На Кота и Немоляеву возлагалось общее снабжение (услышав об этом, Кот недовольно поморщился, но спорить не стал), а за собой Барабанщица оставляла общее руководство.
На том и порешили.
9
— И нечего ржать!
Гаджет был возмущен до глубины души. Это ж надо было так подставиться! Ну, тетка, ну, сволочь…
В автобус они влезли самыми последними. Двери уже дернулись, собираясь окончательно закрыться, но в них еще протискивался какой-то старичок с авоськой, набитой стиральным порошком, и Рат легким движением, подобным тому, каким девушки раздвигают тюль на окнах по утрам, вернул их в прежнее положение. Так что Данька и Гаджет успели проскочить внутрь салона. В салоне было тесновато. Данька полез в карман за деньгами (последний полтинник, блин), но Гаджет вдруг сделал страшные глаза.
— Ты че, платить вздумал?
— Ну… да, а что?
— Ну, ты и лох, — снисходительно улыбнулся Гаджет.
— Почему? — поинтересовался Рат.
— Смотри — салон полный. Пока кондуктор до нас доползет, мы уже доедем до нужной остановки. Так что стойте спокойно и не дергайтесь.
Рат усмехнулся.
— А если дойдет?
— А на тот случай у меня во, — и Гаджет гордо продемонстрировал тысячную купюру.
— И что?
— А то, что у этих бабок никогда столько сдачи не бывает.
— То есть, — с некоторым сомнением в голосе начал Рат, — ты не платишь потому, что считаешь себя хитрее людей, которые работают в автобусе? И ты можешь их, как сейчас говорится, кинуть, причем безнаказанно. Я правильно понял?
— Ну… да, — несколько озадаченно ответил Гаджет.
Видимо, для себя он пока ничего такого не формулировал. Просто придумал или где-то узнал, как можно пользоваться транспортом, не оплачивая проезд, и радостно начал это делать. Не заморачиваясь, как говорится.
— Понятно, — кивнул Рат и после короткой паузы спросил: — А зачем?
— Что?
— Зачем тебе кидать этих людей?
— Да никого я не кидаю, — рассердился Гаджет, — я просто… ну, экономлю. Ты че, думаешь, они своего не наварят? Да они тут такие бабки с нас снимают — мама не горюй!
— С тебя тоже? — уточнил Рат.
— С меня — нет. Потому что я не лох. И кому попало ездить на себе не позволю.
— Знаешь, — помолчав, задумчиво произнес Рат, — я ведь спрашивал тебя не о них. О тебе самом. Зачем делать вещи, которые тебя явно… поганят, для того чтобы сэкономить сущие гроши.