Глаза рыжей попадьи были закрыты, словно она спала, но нижняя челюсть обвисла, приоткрыв черную щель рта.
— Патер ностер… — послышалась сверху.
Я поднял голову. Ксендз, крестясь ладонью, громко читал молитву. Я развязал узел платка под подбородком попадьи, придерживая ее голову, осторожно снял его и накрыл безжизненное лицо. И разорванную до позвоночника шею… Рыжая Раиса из деревни Прилеповка оставила не только своего Константина. И кто бы чего не говорил о ней прежде…
— Идем! — услышал я над собой голос Кузьмы. — Больше тут нечего делать.
Ответить ему я не успел. Громовое рычание сотрясло стены подвала…
* * *
У лестницы, преграждая нам путь, стоял зверь. Огромный, черный, с рыжими подпалинами на боках. Волк… Нет, волки не бывают такими большими. Собака? Откуда в Горке такая зверюга?..
Глаза зверя бешено блеснули в луче фонаря. Он снова раскатисто зарычал, показывая длинные желтые клыки.
— Пан Езус!
Я оглянулся. Ксендз черной птицей метнулся к мешкам и закопошился у них. Через мгновение в руках его появилась шпага. Ловким движением выхватив ее из ножен, отец Веслав стал в позицию. Позади нас.
У лестницы снова зарычали. Я повернулся к зверю, и в этот момент он прыгнул. И тут же, с размаху натолкнувшись на невидимое препятствие между нами, с визгом упал на пол.
— Держи его, Аким! Держи!..
Кузьма подал мне Риту на руки, и метнулся к стене. Боковым зрением я видел, как он выхватил из сумки знакомый сверток с ножами и почему-то стал втыкать их короткими лезвиями в щели пола. Низкий заборчик из ряда хищно торчащих кверху больших черных лезвий вырос в мгновение ока.
«Неужели он думает так остановить зверя?» — подумал я, холодея от мысли, что разум Кузьмы не выдержал пережитого.
— Держи его! Держи…
«Почему его, а не ее»? — снова подумал я, скосив взгляд. Кузьма торопливо срывал с себя одежду. Я оказался прав.
Я оказался прав. Держа Риту на руках, я один стоял перед бесновавшимся передо мной зверем. Ксендз со шпагой храбро оборонял мою спину, а рядом раздевался съехавший с разума Кузьма.
Несколько раз безрезультатно бросившись на невидимую перегородку, черный зверь встал на задние лапы, словно проверяя ее высоту. Таким он показался еще больше — почти с меня ростом. Убедившись в непреодолимости преграды, зверь пошел вдоль нее, через шаг пробуя ее то лапой, то зубами. Время от времени он зло порыкивал. Пройдя от одной стены подвала к другой, зверь вернулся в центр, сел и пристально уставился на меня. Пасть его была полуоткрыта, густая белая слюна стекала по черной нижней губе и капала на пол…
Я вдруг почувствовал, как меня повело. Непонятная слабость охватила все тело, глаза стали закрываться сами собой. Я пошатнулся.
— Еще секунду, Аким!
Сбоку зашлепали ноги. Боковым зрением я увидел, как Кузьма, разбежавшись, прыгает вверх и прямо над ножами переворачивается в воздухе. Закрыл глаза. Но вместо удара тяжелого тела о пол рядом послышался легкий шорох. Я открыл глаза — слева от меня стоял волк…
Он был куда меньше сидевшего впереди черного зверя и серый. В боковом свете мощного фонаря, хорошо была видна его густая с проседью шерсть, поблескивавшая, когда волк переступал с лапы на лапу. На задних лапах волка болтались приспущенные черные носки. Стряхивая их, он подрыгал одной задней лапой, затем другой…
— Пан Езус! — выдохнули сзади.
Волк глухо зарычал. Черный зверь вскочил и ответил ему тем же. В следующее мгновение волк пулей рванулся вперед и вцепился черному в холку…
Черно-серый клубок катался по полу подвала, оглашая его рычанием и визгом. Кирпичи и клочья шерсти летели во все стороны. Я оглянулся. Ксендз, бросив шпагу, стоял на коленях, молясь. А передо мной по-прежнему дико рычала и визжала страшная битва. Время от времени клубок распадался надвое, оба зверя вставали друг перед другом, дико рыча, и в следующее мгновение снова стремительно сплетались в визжащий клубок…
Постепенно схватка стала смещаться к лестнице, куда не доставал свет фонаря. Черный зверь теснил серого. Потом я услышал отчаянный визг — и визг захлебнулся. Клубок из двух теней распался. Одна осталась лежать на полу, вторая потихоньку затрусила к нам. Вот она вступила в луч фонаря…
От лестницы к нам, не спеша, шел черный зверь! Поймав мой взгляд, он басовито рыкнул. Не осознавая, я стал отступать назад. Скоро только заборчик из торчащих кверху лезвиями ножей разделяла нас.
Зверь раскатисто зарычал, показывая клыки, и, сжавшись пружиной, прыгнул. Я увидел прямо перед собой налитые кровью глаза, раскрытую пасть… И в следующий момент непроницаемая прозрачная стена встала между нами. Зверь, врезавшись в нее, как-то по-собачьи взвизгнул и упал на пол. Боком. Прямо на торчавшие из пола ножи…
Я услышал противный хруст — сталь раздирала живую плоть, затем подвал огласил отчаянный рев. Черный зверь вскочил на лапы — все три ножа, вонзившись по самые рукоятки, торчали у него в боку. Зверь сделал по направлению ко мне шаг, другой… Третий у него не получился. Зашатавшись, зверь поднял вверх тяжелую морду. Мерзкий вой заполонил подвал, забивая уши, — и оборвался. Огромная черная туша с торчащими из нее рукоятками ножей лежала передо мной. У раскрытой пасти сначала появилась, потом начала все увеличиваться темная лужица…