Я велел их выпороть и отпустил. Приходили люди аятоллы. Они тоже пугали, и потому лишились голов… У меня один идеал — пусть люди живут спокойно и не обижают друг друга… Вас это не устраивает?
— Я вам не судья. — сказал Мазур. — А что до моего личного мнения… Вас когда-нибудь обязательно убьют. Люди еще склонны терпеть чужую идеологию и ее распространителей, но вот то, что вы декларируете… Так уж на этом свете заведено — если вы ни с кем, то это все равно что против всех. Вас попытаются убить…
— Я постараюсь выжить… Простите, мы, кажется, отвлеклись. Хорошо. Я у вас не требую всех — в конце концов, те местные солдаты, что с вами приехали, здешним горожанам ничем не насолили. А вот Лейлу и ее агитаторов вам придется отдать…
— Не выйдет, — сказал Мазур. — Делайте со мной…
— С вами я ничего не могу сделать, — сухо сказал Джараб. — Я дал слово, что отсюда вы уйдете без всякого вреда. Но я не давал обещаний оставить вас в покое потом… У меня здесь человек восемьдесят. Вашу рацию мы глушим направленными помехами. Вас слишком мало, чтобы выстоять…
— Пожалуй, — сказал Мазур. — Но мы — спецназ. Прежде чем до нас доберутся, мы ваше воинство отполовиним… Мы это хорошо умеем. Я никоим образом не пытаюсь вас пугать будущими неприятностями — вы их вряд ли боитесь, а мне будет уже все равно… Я просто предупреждаю, что, коли уж нам нечего терять, мы постараемся показать все, что умеем…
Джараб с любопытством спросил:
— Интересно, а почему вы не пугаете меня вашей гранатой? В конце концов, охрана может и опоздать… Почему вы не грозите взорвать себя вместе со мной, коли уж не боитесь смерти?
— Потому что это будет жуткая глупость, — сказал Мазур. — В этом случае ваши люди пойдут на штурм, и кончится опять же резней… Гораздо предпочтительнее для меня вернуться к своим и умело покомандовать. А смерть… вы ее все равно не боитесь так же, как и я.
— Вы мне нравитесь.
— Вы мне тоже, — сказал Мазур. — Но это ведь ничего не меняет, правда?
— Лейла — ваша женщина?
— С чего вы взяли?
— Бросьте, — сказал Джараб. — Когда зашел разговор о ее участи, у вас характерным образом изменилось лицо…
— Ну хорошо. — сказал Мазур. — Это моя женщина. Я похож на человека, который в подобной ситуации отдаст свою женщину?
— И это, конечно, большая и возвышенная любовь?
— Не иронизируйте, — сказал Мазур. — Такие люди, как мы с вами, вряд ли когда-нибудь будут способны испытывать возвышенную любовь. Просто она — моя женщина. Остальное договаривайте сами. Додумывайте за меня. Выбор за вами, у меня-то выбора нет…
После короткого молчания Джараб-паша сказал ровным тоном:
— Вы — очень везучий человек. Точнее говоря, время такое — не вполне удачное для меня и как нельзя более подходящее для вас. Мне попросту еще рано обострять отношения с кем бы то ни было. И это вас всех спасло.
— Я понимаю, — сказал Мазур серьезно.
— Верю. Когда-нибудь я все равно пойду на столицу, и это будет уже совершенно другая ситуация… Постарайтесь там в это время не оказаться. Собственно, вам вообще не следует здесь быть… Рано или поздно этих, в столице, зарежут — или они сами перережут друг друга ради идеалов, не дожидаясь агрессора. Плохо только, что до этого они успеют пролить еще много крови… А вы со своей братской помощью окажетесь меж двух жерновов…
— Посмотрим, — сказал Мазур.
— Попомните мои слова. Сильные люди не должны впутываться в безнадежные предприятия так, как это делаете вы… Я не буду вас больше задерживать. Сейчас придет человек и проводит вас всех в местную гостиницу, где вы сможете спокойно переночевать, а утром уехать, куда заблагорассудится. Что поделать, если на вашей стороне — время… И вот что. Если она — ваша женщина, постарайтесь ее поберечь. На прошлой неделе ее почтенный отец еще более повысил награду тому, кто ее убьет. Я с ним знаком. Этот человек не умеет ни прощать, ни останавливаться на полпути… Да, интересно было с вами поговорить. С такими советскими я до сих пор не общался. Вы — деловитый убийца, а это меня в людях всегда подкупало.
Он хлопнул в ладоши, едва слышно — но дверь моментально распахнулась, и вбежал тот, что привел Мазура сюда. Ясно было, что аудиенция окончена. Мазур встал, отдал честь и направился к двери.
…Минут через десять они, следуя указаниям провожатого, отыскали гостиницу, где оказались единственными постояльцами — Мазур крепко подозревал, не без наводящих указаний Джараба. Бронетранспортеры и лимузин загнали во двор. Хозяин суетился, как наскипидаренный, слуги так и вились вокруг, стремясь исполнить даже невысказанные желания.
Посол заселение в довольно убогий отельчик принял страдальчески — зато товарищ Хоменко веселился от души, пьяно орал за троих, а воспрянувший журналист ему вторил. Похоже, обоих это нежданное приключение ужасно забавляло. Они, прихватив позванивавшие объемистые сумки, без нытья и возражений отправились в отведенные им апартаменты, утащив с собой беднягу посла. Пытались увлечь и Мазура, но он отговорился занятостью.
Им с Лавриком и в самом деле предстояло бдить. Как ни полагайся на ненарушимое слово Джараб-паши, а служба требует своего… Мазур, обсудив расклад с Ганимом, распределил дежурства, расставил караулы, обошел двор. И поднялся к себе в комнатку на второй этаж, блаженно вытянулся на заправленной постели.
За окном стояла спокойная тишина, в городке не наблюдалось ни тени беспорядка. Если рассудить, Джараб вряд ли врал или преувеличивал — городишко вмиг пришел в повиновение…
«Его обязательно прихлопнут, — думал Мазур. — Рано или поздно. Скорее рано, чем поздно. Самое опасное, что только можно в этом мире сотворить — это пытаться прожить на особицу по своим собственным законам, не встраиваясь в сложившиеся системы. Таким не выжить, ни за что не выжить. Жалко, неплохой мужик…»
Дверь тихонько приоткрылась. Мазур преспокойно положил руку на автомат, примостившийся тут же, под боком.
— Это я, — тихонько сказала Лейла, подошла к постели и присела в ногах.
— Слушай… — сказал Мазур растерянно. — Тебе тут никак нельзя быть…
— Заботишься о моей репутации? Никто все равно не узнает. Кто спит, кто в карауле… Только эти двое пьют и орут песни… Я от них еле вырвалась, кстати. Пытались затащить в номер…
— Понимаешь… — пристыженно протянул Мазур.
— Успокойся, — засмеялась она. — Не надо мне ничего объяснять. Мужчины есть мужчины, и точка. Хозяин, кстати, нашел им… девиц, так что и с этой стороны все в порядке.
«Ай да товарищи из Москвы, — подумал Мазур весело. — И в этой дыре девок раздобыли. А если черкануть потом анонимку — мол, так и так… Моральное разложение, ущерб престижу СССР на международной арене… А, ладно. Что они мне-то плохого сделали? Хай себе развлекаются…»
— Как тебе Джараб?
— Серьезный человек, — сказал Мазур.