Добежав до другого конца ущелья, они окинули взглядом цепь плавно повышавшихся холмов. В свете восходящего солнца Каттер увидел карликовые деревца.
— Надо обождать, пока эта чертова штуковина уберется, — сказал Помрой.
— Нельзя, — шепнул Дрогон Каттеру и Помрою по очереди. — Он гонится не за вашим другом, а за нами. По отпечаткам наших мыслей. Надо от него оторваться. Поворачивайтесь и деритесь.
— Драться? — воскликнул Помрой. — С рукохватом?
— Все будет в порядке, — сказал Каттер. Глубокая уверенность вдруг охватила его. — О нас позаботятся.
Именно он, а не Дрогон нашел дорогу вниз. Один за другим они спустились, мастер шепота шел последним.
— Чертов рукохват совсем близко , — шепнул он Каттеру. — Уже у входа, видел собак, входит.
Каттер оглядел всех.
«Пойду гляну, — подумал он. — Посмотрю на твою ловушку».
Он побежал к выходу из тоннеля.
— Что ты делаешь? — закричали его товарищи. — Каттер, вернись!
— Стоп , — скомандовал мастер шепота, и Каттеру пришлось остановиться. Он даже взвизгнул от злости.
— Пусти меня. Мне надо кое-что проверить, — сказал он, однако ноги его приросли к земле. — Черт тебя побери, да отпусти же.
Мастер шепота дал ему свободу. Пошатываясь, Каттер пошел к проему. Со страхом и осторожностью он приблизился ко входу, засыпанному щебнем и осколками валунов, и заглянул внутрь со словами:
— Помоги же. Помоги мне его найти.
Раздался какой-то звук. Каттер уловил движение в воздухе, похожее на дыхание камней.
— Он близко , — сказал мастер шепота, но не двинулся с места, как и Элси с Помроем; они следили за Катером с таким видом, будто уже не надеялись увидеть его живым.
— Ну помоги же мне, — попросил Каттер, вглядываясь во мрак; от приближающегося рокота у него мурашки бежали по коже.
Он увидел, как что-то слабо блеснуло. Туго натянутая проволока пересекала порог, концы ее уходили в груды камней, внутри которых, как было известно Каттеру, прятались батареи и механизмы.
— Я нашел! — закричал он.
Каттер поднял голову и услышал гнетущий вой. Из расщелины полетели листья и клочки мха. Рукохват приближался с ужасным звуком. Каттер видел, как от порыва ветра взвихрились листья в расщелине. Отрывисто застучали копыта, выбивая сухую военную дробь, в нос Каттеру ударил лошадиный запах. Он прокрался назад, к своим товарищам.
— Готовьтесь бежать, — сказал он. — Готовьтесь, на хрен, бежать.
И вот началось. С грохотом. На них мчался конь. Его ноги мелькали с такой чудовищной быстротой, что казалось, будто лошадей несколько. Но это был конь Дрогона. С небывалой скоростью он несся вперед, подворачивая ноги и калеча копыта на острых, неустойчивых камнях, не обращая внимания на раны, а пот и кровь из порезов заливали его шкуру. Что-то сидело у него на хребте. Пятнистая тварь вцепилась коню в шею, извивающийся обрубок хвоста, как червяк, зарывался в лошадиную плоть.
За ним показался человек. Мужчина. Сложив на груди руки, он стоя летел по воздуху; его ужасающе быстро несло прямо на путешественников.
Сложив на груди руки, он стоя летел по воздуху; его ужасающе быстро несло прямо на путешественников. Он увидел их и стал снижаться, не шевельнув пальцем. Те начали стрелять, а летун спикировал на них, стукнув носками ботинок о камень.
Каттер встал, выстрелил, упал на спину и съехал по глинистому склону. Стреляли все. Мастер шепота стоял, раздвинув для устойчивости ноги, и со знанием дела посылал во врага пулю за пулей из двух стволов. Помрой и Элси палили наугад, но их свинец достиг цели: из тел обезумевшего коня и бесстрастного человека брызнула кровь, однако они даже не притормозили.
Летун открыл рот и плюнул огнем. Обжигающее дыхание коснулось проволоки, та вспыхнула, и на какой-то миг, на долю секунды рукохваты увидели тонкую металлическую струну и в тревоге раскрыли рты, но поделать ничего уже не могли — их несло прямо на нее. Струна лопнула, и они вылетели на солнце.
Скалы ожили. Скалы повернулись к ним. Проволочные кольца распрямились, по цепи пошел магический ток, клапаны застучали, масса сдерживаемой дотоле энергии вырвалась наружу и сделала то, для чего она так долго и тщательно копилась: создала голема.
Он сложился из того, что было вокруг. Из самого ущелья. Вся материя, его составлявшая, вдруг пришла в движение. Скалы ожили — теперь казалось, что они всегда напоминали сгорбленного великана футов двадцати росту, — каменная осыпь стала одной рукой, хрупкие сухие кусты — другой, из огромных валунов сложились живот и ноги, а голова вылепилась из затвердевшей на солнце земли.
Голем был незамысловатым, предназначенным лишь для убийства. С быстротой искусного убийцы он вскинул вверх многотонные ручищи и сцапал обоих рукохватов на лету. Те пытались развернуться к нему. В считаные секунды голем стиснул каменный кулак и раздавил коня, а с ним и руку-паразита, копошившуюся в его гриве.
Человек оказался проворнее. Он плюнул огнем, но струя скользнула по лицу голема, не причинив ему вреда. С невероятной силой человек рванул державшую его каменную руку и вывихнул ее, отчего голем неуклюже дернулся, но хватки не ослабил. Хотя из поврежденной руки сыпались камни, оставляя в ней провалы, голем опустил летуна пониже, ухватился одной галечной рукой за голову, а другой — за ноги и потянул.