Когда мы с Горынычем приземлились, нас встретили радостные возгласы наших товарищей.
— В моем мире за каждого сбитого противника рисуется одна звезда! — сказал я герою дня. — Твоя первая победа — Степной Змей, а сегодня уже вторая — Химера!
— Знал бы ты, Посланник, сколько мы насбивали врагов раньше! — с гордостью заявил мне Сократ.
— Если все нарисовать, наверное, вся шкура была бы испорчена! — поддакнул Платон.
Пифагор в разговоре не участвовал, он опять что-то чертил лапой на пыльной земле.
Когда страсти несколько поутихли, ко мне подошел Геракл.
— Дальше лучше идти пешком! — сказал он мне. — Где-то здесь поблизости должна быть и Ехидна!
По совету Эго, мы тут же натерлись ее антиядовитой мазью, причем рачительная ведьма велела нам даже промазать ею глаза, что и было нами беспрекословно исполнено.
От запаха ведьминого противоядия меня чуть не стошнило, но выбора не было, ибо гораздо лучше быть вонючим, чем мертвым. Обнажив мечи, мы двинулись вперед и скоро очутились подле входа в глубокую пещеру.
— Это ее пристанище! — объявил всем Геракл. — Ехидна залегает здесь, вдали от людей и богов, производя на свет все новые и новые чудовища! Я пойду за ее головой!
— И я с тобой! — решительно шагнул вперед Вышата. — Двое как раз поместятся в проходе!
Оба воина исчезли в темном зеве пещеры. А мы остались наверху их ждать. Вакула и Иолай, явно раздосадованные, что воевода, а не они пошли в пещеру, сидели у входа и напряженно вслушивались, надеясь, если понадобится, вовремя прийти на помощь своим друзьям. Старуха Эго и Всегдр обмазывали подгоревшие бока Горыныча мазью, а Пегас, кося глазом, лениво жевал траву. Я же, держа в руках Кладенец, внимательно оглядывался по сторонам, опасаясь атаки Тифона. И, как оказалось, не зря!
Папаша Тифон появился, словно из-под земли, а может, и в самом деле так. Был он настолько страшен, что смотреть на него было просто невыносимо: двигающийся огромный клубок змей и драконов. И он стремительно мчался прямо на меня. Тифон все рассчитал правильно. В одно мгновение мы оказались отрезанными друг от друга: с одной стороны я и успевший подскочить ко мне на помощь Всегдр, с другой — Горыныч и старуха Эго и, наконец, с третьей — Вакула и Иолай. Если это вышло случайно, то нам крупно не повезло, если же это был продуманный тактический ход Тифона, то уже только за это он был достоин уважения как опытный и расчетливый боец.
Выставив перед собой Кладенец, я ждал нападения чудовища. Долго ждать не пришлось. Весьма прытко оказавшись рядом со мной, Тифон пустил против меня сразу всех своих змеюк. Сотни и сотни извивающихся гадов тянулись ко мне, плюясь отравленной слюной. Несмотря на то что я прикрывался от этого сплошного ядовитого потока щитом, через какую-то минуту я был уже заплеван с ног до головы, а так как все головы целили мне прежде всего в глаза, то я вскоре едва мог разлепить их. И хотя все тело и глаза невыносимо жгло, я был по-прежнему в строю, а это значило, что смертельный яд Тифона на меня не действовал. Тогда-то помянул я добрым словом старуху Эго. Если б не ее забота, то наша схватка с Тифоном закончилась бы очень быстро. Так, поливаемый сплошным потоком яда, я вел неравную борьбу, отсекая Кладенцом один десяток голов за другим, но голов не становилось меньше. Верный оруженосец Всегдр, как мог, помогал мне. Всегдр сумел поджечь какую-то палку и стал тыкать ею в отрубленные шеи. Однажды нам такой нехитрый прием помог уже одержать победу. Продолжая сражаться, я боковым зрением следил, поможет или нет на этот раз? Не помогло! Несмотря на все усилия мальчишки, головы отрастали снова и снова, а отрастая, тут же бросались в драку.
Тем временем в бой вступили Вакула с Иолаем. С другой стороны уже торопливо переваливался с боку на бок Горыныч, что есть силы раздувал свои огнедышащие мехи. Несмотря на окружение и достаточную согласованность наших действий, существенного перевеса над Тифоном нам добиться не удавалось. Надо было использовать что-то особенное, переломить противника. Возможно, выход мог бы подсказать хорошо знающий это семейство Геракл. Но он вместе с Вышатой был все еще в пещере и рассчитывать надо было сейчас только на себя.
В какой-то момент у меня мелькнула мысль попробовать использовать одну из моих бомб, но времени для ее разжигания не было, а огонь Горыныча не доставал до меня. Что касается Змея, то вскоре он вообще выбыл из боя, заплеванный ядом. Слюна Тифоновых голов, видимо, оказывала на него несколько иное действие, чем на людей, потому что наши военно-воздушные силы, получив очередную порцию плевков, внезапно остановились, огонь в глотках сам собой погас и Змей, грузно повалившись набок, нелепо задрал свои лапы.
Бедный Горыныч, почти в каждом бою ему доставалось больше всех!
По моему наблюдению, скорость отрубания нами голов Тифона в точности соответствовала скорости их нового отрастания. Мы, по существу, сражались вхолостую, начинали уже уставать от непрерывного боя. Возможности получить хоть какую-то передышку не было никакой. Дело в том, что, внезапно появившись, Тифон сумел прижать меня и Всегдра спиной к скале около пещеры и отступать нам было некуда. Вакула с Иолаем тоже дрались, не позволяя себе ни секунды передышки. Вакула отбросил в сторону свой щит, выхватил второй меч и начал с удвоенной силой рубиться обоими, невзирая на яд и боль. Что касается самого Тифона, то в его движениях я не улавливал даже намека на усталость. Появлявшиеся вместо отрубленных новые головы были полны энергии. Нечто подобное нам уже встречалось во время похода в страну нечисти, хотя здесь противник был куда более грозным.