Вредно для несовершеннолетних

Но порнография предлагает лишь один вид информации: рудиментарные образы физических частей и перестановки их показа и контакта, благословенно свободные от оценочных суждений (если не считать «совершенных сисек Джессики» и т.п.). По моему мнению, проблема с сексуальной информацией в Сети — не в том, что ее слишком много, а в том, что слишком мало из того, что есть, действительно годится. Это то, что Дэвид Шприц, школьный компьютерный кудесник из Бруклендвилля, штат Мэриленд, нашел, когда в конце 1990-х годов вышел в Сеть в целях разведки ресурсов по сексуальности для своих одноклассников. По ключевым словам «сексуальное здоровье» его глазам предстала некоторая информация о СПИДе и ВИЧ, которая, по его мнению, могла тинейджеров запугать, несколько хороших страниц для геев и лесбиянок и обилие рекламы средств, помогающих в сексе, в основном от импотенции. «Одно из беспокоящих меня наблюдений», — писал он, было в том, «что даже из сайтов, кажущихся полезными для тинов, было очень мало хоть как-то затрагивающих такие темы, как коммуникация или отношения». Всё, что он нашел в этом плане, был проект «Teen Love Connection», организованный двумя шестнадцатилетними, но это было нечто, более похожее на «игру в свидания или «бар для желающих познакомиться»», чем на источник информации. Когда он задал вопрос «Как узнать, влюблен ли я?» (между прочим, крайне часто задаваемый вопрос у тинейджеров), ответа он не получил. Шприц пишет с милой скромностью: «Кажется, хорошо, что мне это было не особенно нужно знать».И наконец, то, что есть в Сети, слишком многим ребятам просто недоступно. В то время как процент американских домохозяйств с доступом в Интернет переживает бурный рост, а территория, покрытая Интернетом, быстро ширится, параллельно с этим ростом существует стойкий, даже расширяющийся расовый, этнический и экономический «цифровой водораздел». По состоянию на август 2000 года, более половины американских домохозяйств имели компьютер, а в Интернет выходили 41 процент из них. Но менее четверти негритянских и испаноязычных домохозяйств были подключены к Интернету — этот разрыв между ними, с одной стороны, и американскими семьями европейского и азиатского происхождения, с другой, увеличился за предшествующие два года. Неудивительно, что уровни доходов также отражаются на неравенстве в доступе к Сети. В то время как более чем у трех четвертей домохозяйств с доходами более пятидесяти тысяч долларов в год были аккаунты на доступ к Интернету, из зарабатывающих менее пятнадцати тысяч долларов они были всего у 12,7 процентов, а из зарабатывающих от пятнадцати до двадцати пяти тысяч — у 21 процента. Государственные и финансируемые из частных источников усилия по подключению к Интернету школ и библиотек в бедных районах могут мало что сделать для сексуального образования, в любом случае. Ибо под давлением политиков и местных общин многие из этих учреждений установили у себя фильтрующее программное обеспечение, а Конгресс ввел это как обязательное требование для каждого компьютера, находящегося в госсобственности, доступ к которому имеют несовершеннолетние. Подобные фильтры, как мы видели в Главе 1, блокируют ту самую информацию, которая могла бы предотвратить беременность или заражение ВИЧ или помочь ребенку или подростку выпутаться из неравноправных отношений. Чтобы получать факты, ребятам нужна свобода.Правдивый вымыселЕще одним наблюдением Фрейда было то, что, когда фактическая информация недоступна или в нее трудно поверить, сексуальный импульс ребенка обращается к изобретению объяснительных «теорий». Детская сексуальность, комментирует Адам Филлипс, «частью принимала форму жажды к связному рассказу, к удовлетворяющему вымыслу».Такие рассказы являются не просто заменой истины. Так как столь значительная часть сексуальности кроется в «зазорах» между телом и тем, что может быть сказано о нем в учебниках, эти изобретения также являются истиной. Дети нуждаются в двух видах информации: в «фактах» и в правдивых «вымыслах», в историях и фантазиях, несущих в себе смыслы любви, романтики и вожделения.Задача этой книги — не в том, чтобы истолковывать сексуальность в коммерческой культуре на рубеже двадцать первого века. Достаточно сказать, что образов эротического — мириады и что они достаточно сложны, чтобы позволять критикам порицать недостаток сексуального «реализма» и в то же время переизбыток откровенности на ТВ в прайм-тайм и в продукции Голливуда, включая такие «подростково-сексуальные» (teen-steam) драмы, как «Бухта Досона», «Баффи — истребительница вампиров» и «Фелисити». Телевизионный секс действительно «нереалистичен» в одном смысле: в нем нет толстых, или инвалидов, или даже прыщавых (даже старики красивы), никто не вытаскивает презерватив в пылу страсти — а страсть почти всегда пылкая. С другой стороны, юные персонажи этих программ занимаются «реалистичным» сексом практически на полную ставку, включая неуклюжие поцелуи, паузы, чтобы спросить разрешения (в «Фелисити»), нежелательные беременности и, само собой разумеется, измены, разбитые сердца и «разборы полетов» после секса, с завидной регулярностью.И все же, несмотря на изумительное количество сексуальных шуток и историй, качество этого продукта однообразно, как тяжкий труд: «либо романтическая поздравительная открытка … либо ужасный, зверский акт агрессии», как охарактеризовал скудное меню Голливуда критик Стивен Холден. Ассортимент рекламы столь же скуп — оставляет потребителям желать переселиться в совершенные тела, занимающиеся совершенными соблазнениями, подобно купальщикам Кэлвина Кляйна, целующимся и ласкающимся под водой и не нуждающимся в том, чтобы вынырнуть и подышать.