— Температура за бортом? — спросил Кирк.
— Девяносто семь, — ответил пилот и, помолчав, добавил: — Ниже нуля. Температура повышается.
Да уж, подумал Кирк, конечно, ниже нуля. Хотя все не так уж и плохо. Обычно фриз-бомба дает мгновенное понижение температуры до минус двухсот. Так что девяносто семь — это еще не смертельно. Особенно в такой близости от эпицентра взрыва — километров пять мы пролетели, не больше. А радиус действия бомбы, если не ошибаюсь, — от десяти до сорока. Так что мы еще в первом круге… или уже во втором?
— Далеко мы ушли? — спросил Кирк.
— Двенадцать километров от эпицентра, — ответил пилот, бросив короткий взгляд на показания приборов.
Значит, все-таки во втором, подумал Кирк. Все равно хорошо. То есть хорошо нам, а не тем бедолагам, что жили здесь.
Кирк попытался представить себе, что должен испытывать человек, внезапно подвергшийся такому температурному удару, и поморщился. Ничего он не может испытывать, подумал Кирк. В секунды кровь замерзает, разрывая сосуды. Вот выглядит он после этого действительно страшно. Такое ощущение, что побывал в ледяном аду…
Флаер резко дернулся, потом еще раз, и Кирк почувствовал наваливающуюся на него тяжесть. Это гравитационное поле — последствие взрыва фриз-бомбы — начинало слабеть. Пилот сбросил скорость. Аварийная система тут же включила полное освещение, и пилот, уже не спрашивая разрешения Кирка, запустил внутренний обогрев.
Снегопад за окном как-то резко прекратился. На экране возник вполне мирный пейзаж — обычный провинциальный городишко, утопающий в сугробах, домики, занесенные снегом по самые окна… в самый разгар лета.
Флаер вновь дернулся и клюнул носом.
Кирк посмотрел на пилота.
— Какое-то гравитационное возмущение, — поймав его взгляд, пояснил тот.
— Насколько мы далеко?
— Двадцать семь километров. — В голосе пилота проскользнуло недоумение.
Действительно, подумал Кирк. Мы уже в третьем круге, да и после взрыва прошло порядочно времени. Откуда могут быть тут и сейчас эти самые возмущения? . Или они сбросили еще одну бомбу?…
Флаер снизился. Сейчас они шли над самой улицей, ниже крыш домов. И неожиданный резкий рывок — словно флаер налетел на упругую резиновую стену — отбросил его назад, развернул и прижал к земле, вмяв в брызнувший снегом громадный сугроб.
— Черт! — рявкнул пилот, глуша двигатели. — Что за чертовщина?!
Кирк увидел, как все индикаторы на панели управления начали синхронно мигать и тут же погасли. Погасло и освещение. Кирк нащупал в кармане маску, нацепил ее и увидел в искаженном зелено-розоватом свете пилота. Тот тоже пристраивал маску на лице.
— Ну? — нетерпеливо спросил Кирк.
— Ничего не понимаю, — пожал плечами пилот. — Гравитационный удар… откуда?! Взрыв же давно уже был… Не понимаю…
— Мы сможем взлететь?
Пилот что-то посмотрел на пульте.
— Сможем, напряженность поля быстро падает, — не совсем уверенно ответил он.
Кирк вылез из кресла и подошел к двери в коридор. На полу, возле стены, поджав ноги, сидел кто-то из десантников.
— Кто разрешил покинуть каюту? — устало спросил Кирк.
Десантник торопливо вскочил, заозирался по сторонам, вытянул перед собой руки — в кромешной тьме он ничего не мог разглядеть.
— Маску надень, — посоветовал Кирк, уклоняясь от его шарящих в воздухе пальцев.
— Рядовой Каупфер! — неожиданно выпалил солдат. Наверное, он узнал голос командира.
— Рад за тебя, — усмехнулся Кирк. — Тогда пошли, рядовой…
Возле двери в каюту его встретили двое десантников с «Драконами» на изготовку. И рядом с ними стоял сержант Крафт. Тоже с «Драконом». И все трое — в масках.
— Командир! — облегченно выдохнул он. — А я собрался к вам…
— Давайте прогуляемся, — сказал Кирк. — Не нравится мне, что тут происходит…
— Фриз-бомба? — полуутвердительно произнес сержант.
— Да, фриз-бомба. Только какая-то странная фриз-бомба, с незнакомым гравитационным выбросом, намного позже основного. Пошли, сержант. Бери с собой свою пятерку и пошли…
…На улице было холодно. То есть очень холодно. Ледяной ветер мгновенно перехватил дыхание, кожу лица стянуло, словно после ожога. Кирк стащил с себя маску и прищурился — нестерпимая снежная белизна неприятно резала глаз. Они стояли, провалившись в снег чуть ли не по пояс, — шестеро людей, плохо понимающих, что сейчас происходит.
— Наверное, тут были мятежники, — высказал предположение сержант.
Мятежники, подумал Кирк и посмотрел на флаер. Тот торчал в снегу, слегка накренившись на бок, словно бы действительно подбитая умелым выстрелом машина. Мятежники… Не видел я тут никаких мятежников. Хотя… Тот последний гравитационный удар — может быть, это действительно их работа?
Ерунда, одернул себя Кирк. Кто выживет после взрыва фриз-бомбы? Какие, к черту, мятежники?!
— Посмотрите туда, командир.
Кто выживет после взрыва фриз-бомбы? Какие, к черту, мятежники?!
— Посмотрите туда, командир. — Один из солдат ткнул рукой по направлению к ближайшему домику. — Не похож этот старик на вояку…
Кирк посмотрел. На веранде дома в кресле-качалке сидел человек. Дощатый пол веранды был припорошен снегом, да и сам человек выглядел каким-то серебрящимся от покрывшего его инея. Особенно неправдоподобной казалась его густая борода — словно громадный снежный ком под подбородком.