— Самый известный — адвокат Деор. Слышала про такого?
Я разочарованно покачала головой. Одно слово — серость.
— Еще Креон — знаменитый веганский финансовый магнат. Да и на Аркадии был местный воротила, но его, говорят, тоже прикончили в этой заварушке.
— Почему они вообще друг друга убивают? Их же так мало, они друг о друге заботиться должны…
Дед покачал головой с выражением: и это наивное чудо — моя внучка?
— Они про то никому не докладывают, и у нашей разведки тут пробел. Однако ж, не скрою, данный вопрос интересует не одну тебя.
— Жаль. Значит, — еще раз уточнила я, — ты считаешь, что в списке ничего нет?
— Скорее всего. Искать следует что?то очень простое. Как я уже говорил, наподобие листка бумаги.
Похоже, отчета ректору я завтра не представлю. Плохо, конечно. Но на фоне истории, рассказанной дедом, эти мелкие неприятности побледнели и отошли даже не на второй, а скорее на третий план.
— Ладно. — Дедуля встал и потянулся, разминая затекшие мышцы. — Пойду спать. И тебе бы не помешало. Уже знаешь задание на завтра?
— Нет, еще не читала. Ректор просил до утра не вскрывать.
— Хорошо, проснемся — глянем. Спокойной ночи, бесовка.
— Спокойной ночи, прародитель бесовки, — лениво парировала я и отправилась в постель.
Спа?а?ать.
Дзынь! — раздался удар гонга, призванный символизировать окончание очередного раунда поединка века: Антуанетта д'Эсте против Роджера Грейвза и К°. Под «К°» подразумевались нескончаемые клоны величайшего боксера всех времен и народов, так что каждый раунд против меня начинал более чем свежий и бодрый противник.
Дзынь! Дзынь! — да что этот гонг себе позволяет, не видит — мы дисциплинированно разошлись по углам.
Дзынь! Тьфу ты… Это будильник… А жаль, я ведь уже почти побила всю эту «и К°». Но делать нечего — пришлось выкарабкиваться из приятных пут дремоты и волочь свое бренное тело в ванну. Совершив обязательный утренний обряд во имя сохранения чистоты плоти, я оделась (максимально неприметно) и проследовала на кухню, движимая целью вкусить завтрак, а заодно и задание поизучать. В конце пути меня ждал сюрприз: дедушка, варящееся какао и жарящиеся сырники. Я плотоядно облизнулась:
— Добрутр, дедуля. Решил меня побаловать?
— Да вот, захотелось вспомнить старые добрые деньки. Ты ведь уже совсем взрослый цыпленок, скоро упорхнешь из родового гнезда.
— Не волнуйся, я скорее как лосось. Несмотря на все препоны, постоянно возвращаюсь к месту появления на свет.
— Оптимистично. Особенно если учесть, что родилась ты в космосе, примерно на полпути между Рэндом и Аркадией, где твои непутевые родители весело проводили время.
— Кстати, о полетах. Ты уже решил, где купишь обещанный мне к выпуску «торнадо»? — не очень членораздельно поинтересовалась я, проглатывая вкуснейший сырник.
— Тьфу?тьфу?тьфу, не сглазь. Давай лучше твое задание почитаем.
— Угу.
Я распечатала конверт, и мы с дедом, мешая друг другу, принялись жадно изучать его содержимое. На вид задание казалось совсем простым: прибыть к десяти утра на улицу Литенгоф, где возле магазина по такому?то адресу засечь объект и проследить за оным с целью получения максимально возможного объема информации. Входить с объектом в контакт и вообще как?либо обнаруживать свое присутствие строго воспрещалось.
Входить с объектом в контакт и вообще как?либо обнаруживать свое присутствие строго воспрещалось.
— Вроде ничего сложного.
— Да, с этим ты должна справиться, — согласился бывалый контрразведчик. — Кстати, у меня есть для тебя подарок. На счастье.
И он достал из кармана прелестную вещицу.
— Ух ты! — восхищенно воскликнула я, любуясь маленьким, чисто женским серебряным револьвером с перламутровой отделкой. — Какая красота…
— Погоди. Это не совсем то, чем кажется. Он только по виду похож на игрушку конца XIX века, а на самом деле это специально для тебя стилизованная опытная модель парализатора дальнего радиуса действия. Так мне чуть спокойней будет, ты же знаешь, — тут дедуля стыдливо понизил голос, — я суеверен. Нельзя на задание безоружной идти. Не к добру это.
— А тебе не грозят неприятности из?за таких подарков? Опытная модель, секретность и все такое…
— Если кое?кто не собирается на каждом углу кричать о моем презенте, то все обойдется. И я очень надеюсь, что тебе не скоро придется им воспользоваться.
— Ты же меня знаешь, я не из болтливых. — Тут мой взгляд упал на часы. — Ой елки, я опаздываю!
— Беги, беги. И удачи тебе.
— Да уж, не помешала бы, — пробурчала я, выруливая в прихожую.
Однако спустя пять минут бешеного полета кабина моего флаера огласилась речью на одном из доступных мне языков. Конкретно — на нецензурном. Дело в том, что, задав компьютеру вопрос, где именно находится улица Литенгоф, я получила в ответ:
— Вас интересует улица Клары Литенгоф или улица Карла Литенгоф?
Черт, черт, и еще раз черт… Листок с заданием я впопыхах оставила на кухонном столе и теперь понятия не имела, улица которого из этих дурацких близнецов?исследователей тоннелей мне нужна. Да еще и расположены улицы со столь похожими названиями были достаточно далеко друг от друга.
«Надо будет подать жалобу в мэрию», — мелькнула здравая мысль, но решением она не являлась. В итоге, чертыхнувшись в сотый раз, я устремилась к югу. Во?первых, меня всегда тянуло туда, где теплее, а во?вторых, от Карла следовало ожидать больше хорошего, чем от его сестрицы — женщины меня никогда не любили…