— Как не быть… ну так пойдем?
Они спустились в подвал, уставленный кадушками, ящиками, мешками с каким?то добром. Здесь стоял тяжелый запах испортившихся продуктов, закисших, заплесневелых. Даже самый глупый вор, попав сюда, понял бы сразу — взять здесь нечего, сколько ни ищи. И лежит тут только то, что выбросить недосуг.
С помощью Шенка хозяин откатил в сторону несколько бочек, открывая относительно ровный участок стены. Дрю, справедливо решивший, что рыцарь большой, так пусть и работает, стоял в стороне, высоко подняв факел. Пляшущее пламя давало не слишком много света, отбрасывая на пол, потолок и стены странные, иногда даже пугающие тени.
Тяжелую дверь, за которой начинался подземный ход, темный и сырой, было непросто увидеть, даже если знать, что искать. Обильно намазанная клеем, густо осыпанная каменной крошкой дверь практически сливалась со стеной, а ручкой, за которую следовало потянуть, чтобы открыть ее, оказалось кольцо для факела из старой, позеленевшей от времени бронзы. Но скрытые петли повернулись легко, без скрипа — видать, следил за ними хозяин, масла не жалел.
Из открывшегося черного зева тоннеля пахнуло холодом.
Из открывшегося черного зева тоннеля пахнуло холодом. Шенк зажег один из факелов, пламя осветило наклонный, уходящий вниз ход.
Повинуясь знаку Дрю, хозяин вышел — чтобы привести еще одного сынка, который поведет путников под землей, а затем укажет место, где их будут ждать лошади. Как только его шаги стихли, Дрю подошел к Шенку вплотную.
— Будь осторожен. Вряд ли на тебя объявят серьезную охоту, но в любом случае пройдет не менее двух?трех дект, прежде чем страсти улягутся окончательно. Но на всякий случай до сезона дождей лучше бы тебе в этих краях не появляться. До Сайлы тебе добираться примерно декты полторы… — он бросил косой взгляд на по?прежнему безмолвную вампирочку и вздохнул, — две с лишним. В ближайшие три?четыре дня старайся держаться подальше от городов.
— Хорошо.
— И… — Фаталь взглядом приказал вампирочке отойти в Дальний укол подвала, снизил голос до шепота. — Я давно избавился от всех предрассудков, Шенк, но все?таки не доверяй ей до конца. Я вижу, у нее жажда крови, или, как они это называют, Голод. Найди ей что?нибудь… хотя бы курицу, а лучше пару кроликов. Иначе тебе стоит спать вполглаза. И если будешь тянуть ее за собой…
— И не собираюсь.
Дрю даже не обратил внимания на эту реплику.
— …имей в виду, кровь ей нужна хотя бы раз в десять- пятнадцать дней. Если не давать дольше… взрослый вампир сможет сдержать себя три, а то и четыре декты. Но она почти еще ребенок, так что может и напасть. И еще, это важно. Животные, у которых она будет пить кровь, должны быть живы. Если кролик, к примеру, будет мертв хотя бы полчаса до… этого, то ей потом будет очень плохо.
— Может умереть?
— Вряд ли… но чувствовать себя будет так, что смерть ей покажется благом.
— Это долго продлится?
Дрю несколько секунд смотрел прямо в глаза молодому рыцарю, затем хрипло рассмеялся.
— «И не собираюсь тащить ее с собой», — копируя довольно умело голос Шенка, процитировал он. — Тебе эти слова ничего не напоминают? Не беспокойся. Вампира можно убить, он даже может умереть от старости, но болезни желудка могут причинить ему лишь временные неудобства.
— Скажи, брат, откуда такие глубокие познания? — спросил Шенк, даже немного радуясь, что настала его очередь язвить. До сих пор первенство в этом всецело принадлежало фаталю. — Богатый жизненный опыт?
Он ожидал, что Дрю улыбнется, но тот лишь чуть нахмурился, и по щекам пробежали желваки.
— Когда?то давно один мой друг умирал. У него не было шансов, и я… нашел того, кто смог ему помочь. И он выжил. Он, знаешь ли, стал очень здоров… и потом десять лет я изучал некоторые особенности жизни вампиров.
Шенк молчал. У него хватило сообразительности понять, что Дрю скажет еще кое?что. Кое?что такое, о чем хотел бы промолчать, но сейчас не смолчит.
— Я сам убил его. Спустя десять лет. Однажды его жажда стала невыносимой… а может, что?то изменилось в его душе, если у вампиров вообще есть душа. Он напал на человека, темплар. На другого человека, который тоже был мне очень дорог. В общем, когда все кончилось, у меня стало двумя… друзьями меньше.
— Прости, я не знал…
— Ладно, это было давно. В общем, будь осторожен. И удачи тебе.
Подземный ход был мокрым и сырым. Сверху непрерывно капало, а пол — некогда утоптанная земля — сейчас превратился в сплошную жидкую грязь, противно хлюпающую под ногами. Впереди, с факелом в руке, шествовал сынок торговца, малый лет десяти от силы, и временами Шенк, навьюченный, словно лошадь, собственными доспехами, отчаянно завидовал мальцу, которому не приходилось каждые несколько минут нагибаться, чтобы пройти под просевшим потолком.
Можно было рискнуть и оставить латы во вьюках. Но всегда была возможность, что стражники у ворот города заинтересуются, что это паренек везет на двух лошадях, одна из которых — явно дорогой рыцарский конь, обученный носить на себе закованного в сталь воина. Кони без поклажи — дело другое. Может, покупатель заплатил да повелел доставить скакунов к оговоренному сроку? Сбруя и прочее — это понятно, мешки с припасами — тоже, мало ли как далеко пацану гнать лошадей? А вот латы темплара — их легко узнать. И Шенк не хотел распроститься с ними навсегда.