— При чем тут рабы? — влезла Галлена.
— А что же, труп Цезаря, по-вашему, сенаторы будут убирать? — возмутился Добродеев. — Кстати, есть и запасной вариант. Вот та голая девица, что недавно танцевала, — племянница сенатора Люция Цедиция Баратрума, то есть Утробы. Это она так развлекается, скучно ей, а так у нее денег… фью-у-у! Дядя ее, деятель… Он завтра должен быть в сенате, если не подхватит расстройство желудка. Так что… — Добродеев прищелкнул пальцами, и меж них проскочил сноп искр, — осталось только ждать, пока все случится. Главную работу я уже выполнил. Дело за господами сенаторами.
Васягин ударил кулаком по столу и на чистом русском языке пробормотал:
— Я н-не согласен!.. Готовится ч-чудовищное преступление, и по долгу службы обязан его пре-до…твра-тить! Как же это? Государственный муж, такой в-великий человек… и вдруг убить! Нечего Юлиями Цезарями раскидываться! Они и так в дефиците!
— Э, да ты, братец, нажрался, — внимательно посмотрев на него, вынес свой вердикт Добродеев, — тебе больше не давать!
Васягин открыл рот, собираясь решительно возражать, но тут к их столику подошел ассистент Аудио/Видео, тот самый пропитой юнец. С ним были две девицы, одна худая, другая толстая. Юнец представился как Бибо, что в переводе с латыни означает Пьяница.
— Привет вам, — прошелестел он. — Хороший товар! Это, — безо всяких предисловий ткнул он пальцем в тощую, — для тех, кто подороже. Зовут ее Клавдия Монета, что означает Предостерегающая note 13 ! Она честно предостерегает каждого, чем она может сегодня его наградить во имя Венеры Каппадокийской! А вот это, — ткнул он в бюст этак шестого размера второй девицы, похожей на свиноматку, — для тех, у кого сестерциев не густо! Ее зовут Вителлия Диоболария!
— Красивое имя, — брякнул Вася Васягин.
Сидящий рядом с ним Манлий Бальб захохотал отрывистым лаем и воскликнул, картавя:
— Это имя, милый, означает «толстуха, дающая за два обола»!
— Обол, товарищ сержант, — добавил Добродеев, — это такая мелкая монета вроде гроша. В общем, вали отсюда, прохиндей.
— Но, господин… — начал было Бибо.
— Ну ты, сиротинушка безлошадная! — грубо оборвал его А. В. Добродеев. — Немедленно прекрати гнусавить и… Так, между делом! Вынь руку из моего кошелька! Что там у нас в ручке-то? Ой! Золотой денарий. Как на грех, у меня где-то завалялся точно такой же! А ну верни ценность, убогий! — рявкнул инфернал так, что незадачливый вор Бибо отскочил к стойке. — Мистифицируй своих сограждан, а посланцев, прибывших с важной миссией, оставь в покое. Одним словом, уважаемые, — добавил он, подозрительно косясь на примкнувшего к компании Манлия Бальба, верно рассчитывающего выпить на халяву, — наши проблемы решены, и осталось только найти сносный ночлег и дождаться завтрашнего дня. Кстати, о ночлеге, я тоже договорился.
— А о том, чтобы избрать меня в с-сенат… ты еще не договорился? — пробормотал Васягин, наливая себе, Манлию и Галлене.
Что-то в его тоне не понравилось Добродееву. Нет, почему же что-то? В его тоне Добродееву не понравилось все.
Глава одиннадцатая
СЕРЖАНТ ВАСЯГИН ПИШЕТ ЦЕЗАРЮ, А ПОТОМ СТЫДИТ МАРКА ЮНИЯ БРУТА
1
Вася Васягин вынул из кармана авторучку (!), листок бумаги( !!) и, покрутив головой, написал на чистом русском языке( !!!):
«Гражданину Г. Ю. Цезарю, главе Римской республики, от старшего сержанта Васягина
ЗАЯВЛЕНИЕ
Уважаемый гражданин Цезарь! К нам поступила оперативная информация о том, что 15 марта сего (44 до нашей эры) года на вас будет организовано покушение. Исполнителем является весь состав вашего законодательного органа, называемого сенатом, а посредниками при сделке — граждане М. Брут, состоящий у вас на содержании, и К. Лонгин. Имя заказчика устанавливается. В целях предотвращения данного заказного убийства вам предписывается не покидать своего дома 15 марта и находиться непосредственно по месту прописки…»
Василий оторвался от написания сего замечательного послания и спросил важно, не замечая того, что он сидит под столом:
— Для порядку. По какому адресу п-прописан Цезарь? Улица, номер дома… квартир-p…pa.
Галлена фыркнула. Астарот Вельзевулович тщательно разжевал мясной биток, происхождением которого он недавно интересовался, и ответил:
— Квартира!! Дурень, в Риме нет нумерации домов. А живет Цезарь, как и вся патрицианская братия, на главной улице Рима, именуемой Священная дорога. Ему туда и на работу недалеко ходить. В Капитолий. Там сенат заседает.
Васягин буркнул что-то недовольно и, старательно шевеля губами, продолжил кропать послание к Цезарю:
«Группа быстрого реагирования готовится выехать на место преступления. Командовать будут декурион Манлий Бальб (оперативный псевдоним — Картавый) и податель настоящего заявления, сержант Васягин. В качестве меры пресечения предлагаю задержание указанных М. Брута и К. Лонгина и предъявление им обвинения в организации умышленного убийства. Законодательный орган сенат, который, согласно собранной оперативной информации, поголовно подвержен таким порокам, как пьянство, обжорство, среднее и злостное хулиганство, а также мужеложство и моральная неустойчивость, должен быть распущен.