Хрюша взял рог из рук Ральфа. Голос Хрюши звенел негодованьем:
— Не верю я в никаких духов!
Джек тоже вскочил, почему-то ужасно злой.
— Какое кому дело, во что ты веришь, Жирняй!
— У меня рог!
Послышались звуки схватки, рог заметался во тьме.
— А ну положь сюда рог!
Ральф бросился их разнимать, получил по животу, вырвал рог из чьих-то рук и сел, задыхаясь.
— Ну, хватит этих разговоров про духов. Давайте отложим до утра.
Тут вмешался приглушенный и неизвестно чей голос:
— Зверь этот, наверно, и есть дух.
Собрание будто ветром встряхнуло.
— Ну, хватит без очереди говорить, — сказал Ральф. — Если мы не будем соблюдать правила, все наши собрания ни к чему.
И снова он осекся. Тщательно составленный план собрания шел насмарку.
— Ну, что же мне теперь сказать? Зря я так поздно вас собрал. Давайте проголосуем насчет них, ну, насчет духов. А потом разойдемся и ляжем спать, мы устали. Нет — это ты, Джек? — нет, погоди минутку. Сначала я сам скажу — я лично в духов не верю. Да, по-моему, я в них не верю. А вот думать про них мне противно. Особенно в темноте. Но мы же решили вообще разобраться, что к чему.
Он поднял рог.
— Ну, так вот. Значит, давайте разберемся, есть духи или нет…
Он запнулся и переждал мгновенье, поточней составляя вопрос.
— Кто считает, что духи бывают?
Долго все молчали и не шевелились. Потом Ральф всмотрелся в сумрак и разглядел там руки.
И сказал скучно:
— Ясно.
Мир — удобопонятный и упорядоченный — ускользал куда-то. Раньше все было на месте, и вот… и корабль ушел.
У него вырвали рог, и голос Хрюши заорал пронзительно:
— Я ни за каких за духов не голосовал!
Он рывком повернулся к собранию:
— И запомните.
Слышно было, как он топнул ногой.
— Кто мы? Люди? Или зверье? Или дикари? Что про нас взрослые скажут? Разбегаемся, свиней убиваем, костер бросаем, а теперь еще — вот!
На него надвинулась грозная тень.
— А ну, заткнись, слизняк жирный!
Завязалась мгновенная стычка, и вверх-вниз задергался мерцающий в темноте рог, Ральф вскочил:
— Джек! Джек! Рог не у тебя! Дай ему сказать!
На него наплывало лицо Джека.
— И ты сам тоже заткнись! Да кто ты такой? Сидишь, распоряжаешься! Петь ты не умеешь, охотиться не умеешь…
— Я главный. Меня выбрали.
— Подумаешь, выбрали! Дело большое! Только и знаешь приказы дурацкие отдавать!.. Много ты понимаешь!
— Рог у Хрюши.
— Ах, Хрюша! Ну и цацкайся со своим любимчиком!
— Джек!
Джек передразнил злобно:
— Джек! Джек!
— Правила! — крикнул Ральф. — Ты нарушаешь правила!
— Ну и что?
Ральф взял себя в руки.
— А то, что, кроме правил, у нас ничего нет.
Но Джек уже орал ему в лицо:
— Катись ты со своими правилами! Мы сильные! Мы охотники! Если зверь этот есть, мы его выследим! Зажмем в кольцо и будем бить, бить, бить!
И с диким воем выбежал на бледный берег. Тотчас площадка наполнилась беготней, сутолокой, воплями, хохотом. Собрание кончилось. Все кинулись врассыпную, к воде, по берегу, во тьму. Ральф почувствовал щекой прохладу раковины и взял рог из рук у Хрюши.
— Что взрослые скажут? — крикнул опять Хрюша. — Ну погляди ты на них!
С берега летели охотничьи кличи, истерический хохот и полные непритворного ужаса взвизги.
— Ты протруби в рог, а, Ральф.
Хрюша стоял так близко, что Ральф видел, как блестит уцелевшее стеклышко.
— Неужели они так и не поняли? Про костер?
— Ты будь с ними твердо. Заставь, чтоб они тебя слушались.
Ральф ответил старательно, словно перед классом теорему доказывал:
— Предположим, я протрублю в рог, а они не придут. Тогда — все. Мы не сможем поддерживать костер. Станем как звери. И нас никогда не спасут.
— А не протрубишь — все равно мы станем как звери. Мне не видать, чего они там делают, но зато мне слыхать.
Разбросанные по песку фигурки слились в густую, черную, вертящуюся массу. Что-то они там пели, выли, а изнемогшие малыши разбредались, голося. Ральф поднял к губам рог и сразу опустил.
— А главное, Хрюша: есть эти духи? И этот зверь?
— Конечно, нету их.
— Ну почему?
— Да потому, что тогда бы все ни к чему. Дома, улицы. И телевизор бы не работал. И все бы тогда зазря. Без смысла.
Танцевали и пели уже далеко, пенье сливалось вдалеке в бессловесный вой.
— А может, и правда все без смысла. Ну, тут, на острове? И они за нами следят, подстерегают?
Ральфа всего затрясло, он так бросился к Хрюше, что стукнулся об него в темноте, и оба испугались.
— Хватит тебе! И так плохо, Ральф, прямо не могу я больше! Если еще и духи эти…
— Не буду я больше главным. Ну, послушай ты их!
— Ох, господи! Нет! Нет!
Хрюша вцепился в плечо Ральфа.
— Если Джек будет главным, будет одна охота и никакой не костер. И мы тут все перемрем…
И вдруг Хрюша взвизгнул:
— Ой, кто это тут еще?
— Это я, Саймон.
— Да уж. Молодцы, — сказал Ральф. — Три слепых мышонка. Нет, откажусь я.
— Если ты откажешься, — перепугано зашептал Хрюша, — что же со мной-то будет?
— А ничего.
Нет, откажусь я.
— Если ты откажешься, — перепугано зашептал Хрюша, — что же со мной-то будет?
— А ничего.
— Он меня ненавидит. За что — не знаю. Тебе-то что. Он тебя уважает. И потом, ты ж в случае чего и садануть можешь.
— Ну да! А сам-то как с ним сейчас подрался!
— У меня же был рог, — просто сказал Хрюша. — Я имел право говорить.