— Стойте! — крикнула ей вдогонку Игрейна. — Не думаете же вы, что Люссак доверит свою драгоценную дочку человеку, существу с элементом непредсказуемого? Все правильно, только устройство — это я! Я ей не подруга, а кукла. Чтобы играть, Наряжать, заплетать волосы, всюду быть вместе, делиться секретами, планировать шалости. Весело проводить время, ненавязчиво развиваясь. А вы, господин капитан… зря вы так. Я думала, вы больше .
Норм встал и подчеркнуто молча вышел. Сел в рубке на диванчик, закинул ногу на ногу. Игрейна, акцентируя сторону своих симпатий, устроилась рядом, положив голову ему на колени. Норм обнял ее за плечи.
Тут граница. Люди налево, конструкты — направо.
— Отвечая на поставленный вопрос… — вымолвил Норм. — Модели Иск?Ина, которую Шеба условно называет «оловянным солдатиком», жизненный срок определен в сорок пять лет. Считается, будто до этого возраста мы еще способны действовать эффективно и накапливать положительный опыт. Другим моделям повезло меньше, они зависят от нравственных качеств заказчика. Долгоживущие — дороже. Господин Люссак, к примеру, решил, что кукла нужна его дочери до тех пор, пока та не уедет в колледж. Она бы и уехала, и все бы шло своим чередом, не подвернись нам МакДиармид.
— Что? — Натали развернулась на пороге спальни, где собиралась пересидеть сложный момент, зажав уши руками и спрятав лицо в коленях, сгорев со стыда. — Гранин? Вы это про нее? Это… правда?
— Это правда, — ответил вместо девочки «сайерет». — Она умирает.
Часть 3
Козыри в рукаве
Капитан Шотовер — Ариадне:
«Если бы у тебя не было сердца, дитя, как могла бы ты мечтать, чтобы оно у тебя разбилось?»
Б. Шоу. «Дом, где разбиваются сердца» Перевод С. Боброва и М. Богословской
На Сив холодно всегда, даже когда она в перигелии. В иное время на ее поверхности вообще невозможно находиться без скафандра высокой защиты. Все ж таки она намного дальше от Солнца, нежели Зиглинда, и Академия вывозила сюда курсантов не больше чем на три месяца в год: на летную практику. Нынче здесь тихо и нет огней: в ту войну Сив оказалась вне пояса последней обороны, и агрессор походя все разбомбил. Ничего особенного тут, в принципе, и не было: после того как были выработаны местные ресурсы, Империя использовала снежную планету в качестве тренировочной базы. Соответственно, здесь остались присыпанные снегом руины казарм, административный корпус, столовая, ангары и ремонтные мастерские. Кирилл сделал несколько витков, чтобы восстановить в памяти расположение, к которому когда?то привык. Вообще?то, будучи здесь курсантом, он прекрасно помнил, как это выглядело сверху. Сложность состояла в том, что садиться ему предстояло при полном радиомолчании, без какой?либо помощи со стороны диспетчерской. Площадку тоже никто не освещает: у новых хозяев системы руки не дошли освоить эту собственность. Да и незачем. Атмосфера?то тут кислородная, но температуры такие, что без куртки с подогревом и маски больше десяти минут не протянешь. Одно дело, когда у нас были тут шахты — развитая инфраструктура, которую можно использовать. Другое дело, когда все надо строить заново. В самом деле задумаешься: а надо?
Таких выработанных и заброшенных месторождений любая поисковая система только в пространстве Зиглинды выдаст тысячи полторы.
Шахты, крепи, огромные внутренние полости, где холодно и темно.
Условия посадки максимально близкие к реальным. Сядем. В снежок — оно даже мягче. Вспомнить, куда приходилось сажать «Балерину» за последние десять лет, так впору беллетристику писать. Может, и займусь на старости лет. Или если догонят. Интересно, много ли свободного времени в галактической тюрьме?
На руины следует смотреть из космоса: стоя среди них, сроду не догадаешься, где что. А так — вот она, посадочная площадка, как на ладони. Мы фотографировались тут когда?то, сбившись в кучу всем выпуском. Сдернуть маски, поднять очки — «сы?ы?ы?ыр»! — и бежать в корпуса, пока глаза не замерзли в ледышки.
Кирилл запел «Балерину» со стороны наползающей тени. Садился на репульсорах, легкий перемороженный снег взвился тучей и осел, скрывая корпус.
— Зачем мы здесь? — спросила Натали, до сих пор молча смотревшая в мониторы.
— Нам же нужна какая?то база. Я знаю, что делаю.
Это прозвучало резко, и она не стала спорить. Просто замолчала. Это молчание за спиной заставляло Кирилла торопиться и совершать ошибки, а потому злило. Все, что тут делается, делается для нее!
На «Балерину» надвигалась ночь: Кирилл специально сел так, чтобы тьма скрыла их. А завтра тут будет один большой сугроб. Никто нас не найдет. Никто не помешает искать нам.
— Норм! — крикнул капитан. — Вы пойдете со мной. Вы мне понадобитесь.
Тепло одевшись и укутав лица шарфами, мужчины выбрались наружу, оставив Натали дежурить у мониторов и заодно приглядывать за Грайни. Это последнее было сделано с постыдным облегчением: проще взрывать вражеские корабли, чем сидеть подле ребенка, который знает, что его не спасут.
Ветер резал, как тысяча ножей, брошенных навстречу, ледяные иглы вонзались в кожу вокруг очков, и передвигаться по равнине оказалось проще всего, держась в кильватере робота. Норм пер вперед как танк, лишь изредка поворачиваясь, чтобы уточнить у Кирилла дорогу.