— Едва ли что?то угрожает их жизни, — сказала Игрейна.
— Было бы совершенно нелогично тащить их куда?то в другой уголок Галактики, чтобы причинить им вред.
— Логику нам диктуют правила игры МакДиармида, — возразил Норм. — Грайни, ты знаешь, что я должен делать.
— А ты сам?то знаешь?
— Я сказал — «что». «Как» — угу, понятия не имею. Ну да война план покажет.
Это были слова, к которым Натали прислушалась более чем внимательно. Она тоже знала — «что», и понятия не имела — «как». Очень схожие проблемы. Однако возникший на пороге связной, вежливо козырнув, обратился к ней по имени:
— Вы просили связь с командным центром, мэм? Ваш… командор Эстергази готов поговорить с вами.
— Отлично.
Она кинулась в рубку со всех ног, а Норм последовал за ней.
— Харальд?
— Я уже знаю. Есть какие?то новые данные, зацепки? Вы расспрашивали других детей?
— Какую ценность может представлять Брюс? Кому он так уж нужен, кроме нас?
— В Галактике, Натали, происходит много странного. Но, я думаю, мы не можем ждать ничего хорошего от людей, которые… которые желают завладеть им в обход нас.
— Вот что. Не имеет ни малейшего смысла возвращаться на Нереиду. У планеты свои проблемы, у меня — свои. Мне нужен прыжковый корабль. В полное мое распоряжение. Сделаете?
— Это практически невозможно, Натали. Комитет контролирует все, что способно войти в гипер. Мы же эвакуируем людей.
Натали даже зажмурилась от негодования. Этот мямля не в состоянии даже воспользоваться служебным положением! К счастью, ее осенило прежде, чем свекор прервал сеанс.
— А «Балерина»?
— «Балерина»?! — Эстергази выглядел совершенно ошарашенным. — Но… я не могу распоряжаться… сами знаете кем!
— А почему, собственно? Вы всю жизнь ему служили. Ваш сын погиб, защищая его планету. Вы — часть его Импе… ну, неважно. То есть важно. Вы — единственное, что у него осталось, он обязан вас защищать. Он будет последней сволочью, если откажет.
— Я же не могу сказать ему все это… в таких выражениях!
— Попросите. «Балерина» — идеальный вариант. У неё крошечный жилой отсек, она не может представлять интереса для эвакуационной программы Нереиды. Вы можете ее отпустить.
— Хорошо, — покорно согласился Харальд. — Я попрошу. Немедленно. Оставайтесь на связи.
— Мадам, — вклинился в паузу Норм. — Все ресурсы, которые вы в состоянии мобилизовать для вашего сына… Могу я рассчитывать, что вы сделаете то же самое для Мари? Возьмите меня на буксир. Пригожусь.
— И меня.
На детский голосок обернулись все, кто пребывал в рубке по долгу службы.
— У меня тоже есть достоинства, которые вам пригодятся, — заявила Игрейна, стоя на пороге с пледом, волочащимся по полу наподобие королевской мантии. — У меня не бывает истерик.
— Игрейна, — начал Норм, — тебе лучше бы остаться в безопасном месте.
— Полностью с тобой согласна, — ехидно парировала девочка. — Самое безопасное место в Галактике — в метре от тебя.
Часть 2
Искры в пустоте
Им нечего терять, но есть, куда лететь…
Богдан Агрио
— Я, разумеется, полечу, — осторожно сказал Кирилл. — Но есть только одна крохотная загвоздка, советник, — «Балерина» серьезно повреждена. Такие экспедиции непредсказуемы, хотя ничего невозможного в них нет. Нужен ремонт, и нужно снаряжение, топливо, провизия, ну.
..
Богдан Агрио
— Я, разумеется, полечу, — осторожно сказал Кирилл. — Но есть только одна крохотная загвоздка, советник, — «Балерина» серьезно повреждена. Такие экспедиции непредсказуемы, хотя ничего невозможного в них нет. Нужен ремонт, и нужно снаряжение, топливо, провизия, ну… вы понимаете. Условия, в которые мы с вами тут поставлены…
— Все будет.
Она полетит на «Балерине»!
Погасив картинку, извещавшую его о том, что сеанс связи с диспетчерской ЧС окончен, Кирилл салютнул предкам?викингам банкой контрабандного пива — на удивление мало в Галактике мест, где варят приличное пиво! — и крутанулся с кресла?вертушки, потому что сидя переварить эту новость не мог. Разве что не заорал.
Было время, и заорал бы. Все равно никто не видит. Было время, он сам себя безумно раздражал: слишком щуплый, слишком мелкий, дурацкая тощая шея в форменном воротничке и не менее дурацкие уши. Слишком молодой, чтобы принимать самостоятельные решения, и слишком импульсивный, чтобы ему это позволили. Теперь, когда ему стукнуло тридцать семь, стало очевидно, что маленькая собачка — до старости щенок. И даже если когда?то он тешился надеждой, что солидность, а с нею и уважение, придут с возрастом, оказалось, что идут они, по всей видимости, пешком. Перебрасываясь с места на место, Кирилл намного их обгонял.
Она полетит на «Балерине»! Надо хоть прибрать тут… Тьфу! Думая о ней, Кирилл терял связность мысли, а глядя на нее, испытывал почти непреодолимое желание перебирать карандаши, теребить салфетку или краешек скатерти или проверить ногти на предмет чистоты. И он считал до сих пор, будто его либидо заточено под девятнадцать лет?
Лучше думать о Брюсе.
Итак, Эстергази наконец потребовали платы за верность. Причем в такой форме, что скажешь «нет» — и можешь ежедневно плевать в свои глаза, в зеркало. Всякая власть кончается на орбите — это закон свободной торговли, первым усвоенный его анархической натурой. Между галактиками нас перемещает деловой интерес. Или долг.