На внутренней стороне закрытых век — ежедневная утренняя картинка: школьный коптер у дальнего конца мола и Брюска несется к нему во все мальчишеские лопатки. Пляшет под кроссовками дощатый настил, хлопают полы куртки, рюкзачок забрасывается за спину на ходу. Успею, мам!
С одной стороны, краеугольный камень ее размеренной и основательной жизни, которая наконец наладилась и идет своим чередом. С другой — как же быстро он вырос и оставил ее в одиночестве!
Стоп! Еще не вырос, и сегодняшнее одиночество — не по его вине. Это не тот случай, когда мать скорбно качает головой: мол, естественный ход вещей и грех препятствовать течению жизни. За это вот одиночество можно еще оторвать кое?кому… ну, что получится. Лучше, конечно, голову. А потом — на Дикси!
— Здесь полно таких местечек, — поспешил просветить спутников Кирилл. — Та или иная корпорация начинает проект, а потом, в силу некоторых причин, утрачивает возможность к его продолжению. Или интерес. Нечистоплотность подрядчика, изменение финансовой политики «семьи», смена «дона»… да что угодно, бизнес на Фоморе не отличается стабильностью. Так или иначе, в подобных урбанистических руинах ныне лежит едва ли не треть Фомора. Сносить их дорого, все они кому?то принадлежат. Муниципальные власти здесь стараются дружить со всеми и, уж конечно, ни к чему не могут принудить главу клана.
— А почему нас привезли в эту глушь?
— Глушь? — Кирилл натянуто усмехнулся. — В эту «глушь» на Фоморе пустят не каждого! Фейс?контроль и все такое… Я и сам решился внезапно, только увидев вас в истинном обличье…
Какой интересный термин из его уст! У самого Кирилла глаза были красными: сказалась матушка скачковая мигрень, которую Натали с Нормом, похоже, благополучно проспали. Вкупе с редкой белесой щетиной и смокингом образ у Кирилла получился неожиданно стильным. «Делаю что хочу, — утверждал он, — и плевать!» Будто всю ночь провел за баккара, попивая без счета Дом Периньон, и будто то была для него совершенно рядовая ночь.
Вкупе с редкой белесой щетиной и смокингом образ у Кирилла получился неожиданно стильным. «Делаю что хочу, — утверждал он, — и плевать!» Будто всю ночь провел за баккара, попивая без счета Дом Периньон, и будто то была для него совершенно рядовая ночь.
Карты сданы. Мы сели играть, лишь приблизительно представляя, что у нас нынче в козырях.
Порыв ледяного ветра разогнал туман, заставив Натали в очередной раз задуматься, насколько она будет хороша, с головы до ног облаченная в мурашки.
Отмеченный по бокам двумя колоннами неонового света, в площадке зиял провал. Из него в холодный воздух улицы вырывались клубы пара. Это значит — внутри тепло.
Первый пролег, всего в пару десятков ступеней, они преодолели на эскалаторе.
— Не смотрите, что наверху разруха, — предупредил Кир. — Внутри — самое шикарное местное казино.
Спуск прервался в небольшом вестибюле, над входом в противоположной стене бежали объемные буквы; «Шоу генетических уродов». Пар валил со стен и стелился по полу. Источником его, очевидно, была не столько конденсация, сколько жидкая углекислота — элемент дизайна интерьера.
Два элегантных секьюрити отделились от стены по обе стороны детекторных воротцев. Они тут не последние. И не одни. Бритоголовые, неотличимые друг от друга, и каждый здоровее Норма, в глубоко посаженных глазах которого при виде коллег зажглись азартные огоньки.
— Добро пожаловать, — сказал один. — Сегодня новая программа.
— Вы, без сомнения, помните наши правила, — сказал второй. — У нас не работают.
Проблемы, разумеется, возникли с Нормом. Кирилл рассерженно обернулся на звон детектора: мол, что там еще? Натали даже задумалась насчет способности Фомора, как истинного ада, выделять из формы содержание, но не смогла сформулировать мысль, а потому оставила ее до лучших времен. В ней, в этой мысли, собствен ?но, не было никакой необходимости.
— Оставьте ваше оружие в камере хранения, — дружелюбно предложил «левый» близнец. — На выходе заберете.
Игнорируя молнии, которые метал Кирилл, уже державшийся за никелированные поручни второго эскалатора, Норм неторопливо извлек из подмышки кобуру с лучеметом и после непродолжительной паузы, с легким вдохом разочарования, — второй, заткнутый сзади за пояс брюк. Секьюрити расплылись в белозубых улыбках.
Воротца снова зазвенели. Скользящим ударом ладони чуть ниже колена Норм отключил магнитные пряжки, с помощью которых фиксировался на голени нож, однако даже этот жест доброй воли не избавил его от «личного досмотра» посредством сканера, после чего к трофеям СБ прибавились шашка со «слезой» и аккуратная книжечка взрывчатого пластыря.
— Знаем?знаем, мозоль отрывает вместе с ногой.
— Да кто ж ее на мозоль?то клеит? Ребята, вас что, в туалете никогда не запирали? Радиус действия у этой фигни нулевой. Вы еще на шею предложите его намотать.
— А что, ведь — мысль! — засмеялись те.
— Если я доберусь до нужной шеи, то как?нибудь обойдусь без пластыря.
— Что ж, и это верно, — рассудили «близнецы».
Скорым шагом направляясь штурмовать детектор в третий раз, Норм внезапно затормозил, вынул из нагрудного кармана предмет, внешне напоминающий авторучку, и протянул ее «правому» близнецу. Тот принял ее осторожно, двумя пальцами.