— Ну а теперь расскажите, что вас ко мне привело? Если это, конечно, не секрет.
В капитанской каюте царила такая расслабляющая прохлада, а вино было таким легким и приятным, что вскоре Синдбад был уже в курсе всех дел. После очередного бокала вина они побратались и стали разговаривать как старые закадычные друзья.
— Вот что я вам скажу, — начал Синдбад-мореход. — Я согласен переправить вас на остров, и дело даже не в деньгах, которые вы предлагаете… Я бы с вас вообще ничего не взял!
— Так ты и не бери! — хохотнул Муромец и хлопнул его по плечу.
— Я-то без проблем, а вот моя команда… — развел руками Синдбад.
— Команду надо уважать, — кивнул Яромир, делая большой глоток вина.
— А я всю жизнь с колдунами воюю, — признался капитан корабля. — Представляете, друзья?
— Смутно, — признались оба. — А зачем?
— Ненавижу! — сказал Синдбад. — Вы на правом борту моего корабля видели звездочки?
— Видели.
— Так вот, каждая звездочка — это уестествленный колдун! — грозно заявил Синдбад.
— Как это? — удивился Яромир.
— А по-разному, — ответил капитан. — На море это просто. Там ведь отправил за борт — и все в порядке! Так сказать, в естественную среду! И рыбам корм!
— Ну так давайте же выпьем за это! — сказал Илья, поднимая бокал.
Друзья выпили, и на какое-то время в каюте стало тихо. Лишь снаружи доносился характерный шелест морских волн, разбивающихся о причал.
— Послушай, а где же твоя команда? — поинтересовался Яромир. — Что-то я никого не вижу!
— Команда сошла на берег, — доложил Синдбад и протяжно зевнул. — После морского перехода ребятки расслабляются в городе. До ночи я им это разрешил. Да вы не волнуйтесь, они скоро явятся! Парни у меня дисциплинированные. Лучше команды не найдете в целой Басре и далеко за ее пределами! Точно вам говорю.
Богатыри спорить не стали. А с первыми признаками надвигающейся темноты на борт корабля ввалилась разношерстная толпа около десятка человек, во главе которых вышагивал рослый детина с черной повязкой на лбу и странной треуголкой на голове. В правой руке у него была бутылка, в левой — кусок баранины. Следом за ним, приплясывая, шел одноногий, у которого вместо второй ноги был деревянный протез. Остальные члены команды по колориту ничем не уступали первым двум, отчаянно смахивая на отъявленных разбойников.
— А вот и моя команда! — доложил Синдбад и, подозвав к себе рослого детину, сказал: — Это моя правая рука — Одноглазый Ахмед! Лучше него никто у штурвала во время шторма не устоит! Отличный парень!
Одноглазый Ахмед широко улыбнулся.
— Рад приветствовать вас на нашем судне! Куда мы плывем? Подождите, угадаю! Вы те самые золотоискатели, которые раздобыли карту с указанием места, где спрятаны сокровища, верно?
— Нет, — покачал головой Яромир. — На этот раз мы плывем не за сокровищами!
— Значит, за партией рабов к берегам Восточной Африки! — сказал помощник капитана.
— И на этот раз ты ошибся!
— Куда же мы плывем, разрази меня гром?!
— Мы отправляемся к острову Лямурия! — сказал Синдбад.
— Вот черт! — ругнулся Одноглазый Ахмед. — Значит, снова за колдунами гоняться?! Хотя, по слухам, там и поживиться есть чем!
— Поэтому мы и пришли сюда! — сказал Муромец. — Эта работа как раз для таких смельчаков, как вы!
— Верно, — кивнул Одноглазый Ахмед. — Круче нас в Басре никого не сыщешь! Мы — самые экстремальные парни!
— Все, ребята! — Синдбад поднялся. — Слушай мою команду! Сейчас по каютам, а с первыми лучами солнца мы отправляемся в плавание. Все ясно? Тогда отбой! А вы, дорогие гости, — добавил он, глянув на Яромира и Муромца, — можете спуститься к себе в каюту. Кстати, вы умеете играть в шахматы? Нет? Вот и отлично! Тогда я научу вас этой занимательной игре. Уверен, вам понравится!..
Когда богатыри проснулись, корабль Синдбада уже вышел в море. Яромир первым выбрался на палубу и, окинув взглядом бескрайние морские просторы, от удивления присвистнул.
— Это же сколько воды-то!
— Как спалось? — спросил его Синдбад.
— Нормально.
— А где Муромец?
— Спит еще… — ответил Яромир и, подойдя к борту корабля, посмотрел вниз. Вспенивая воду и разрезая волны острым носом, судно уверенно двигалось вперед. Погода была превосходная: солнце поднялось уже высоко, и в лицо дул свежий морской ветер.
— Снял бы ты доспехи и позагорал! — посоветовал Синдбад. — А то белый, как сметана!
— Успеется, — пробормотал Яромир, продолжая осматриваться. — Ну что там Илья копается?
— Да! — засмеялся Синдбад. — Силен твой товарищ дрыхнуть!
— Сейчас я его растолкаю! — Яромир вернулся в каюту. Муромец лежал на коврике на правом боку и тихо постанывал.
— Илья, что с тобой? — перепугался Яромир, подскочив к нему. — Тебе плохо?
— Да, мне плохо! Мне очень, очень плохо. Хуже некуда! — признался Муромец, проводя ладонью по широкому лбу, на котором блестели капли пота. — Скрутила невиданная напасть, ажио все внутри узлом завязалось, так что не продохнуть, — ответил он и заохал пуще прежнего.
— Этого еще не хватало! — рассердился Яромир. — И как некстати! Нам царевича спасать, а у тебя непонятно что! Может, отравился?
— Да уж скорее отравили! — буркнул Илья, держась за живот.