— Ну что, попался, гадкий и мерзкий человечишка?! — Растопырив руки, колдун стал медленно наступать. А Яромир принялся пятиться в сторону дворца султана Али ибн Бубенбея. Когда до дворца оставалось совсем немного, в светлеющем небе показалась черная точка. И эта точка стремительно приближалась к земле, оставляя за собой белый след, как от метеорита.
Этот неопознанный летающий объект Яромир заметил, когда отступать было уже некуда. Он прислонился спиной к прохладной стене дворца.
— Тебе конец! — радостно заявил Охмурид-заде, блаженно облизываясь и роняя на землю капли слюны.
— Нет, это тебе — конец! — сказал Яромир.
— Ух ты, какие мы смелые! — развязно произнес колдун. — С какой стати мне конец? Приготовься к смерти, букашка! Настал твой последний…
Договорить он не успел, поскольку в этот самый момент неопознанный летающий объект со всей силы хрястнул его по макушке.
Удар получился что надо. На загляденье! Земля дрогнула. Яромира откинуло в сторону, забросав комьями земли. Он скосил глаза: возле самых ног дымилась небольшая яма. В яме неподвижно лежал сверзившийся с неба ифрит, а под ифритом слабо копошился колдун. Выскочивший из башни Муромец глядел на происходящее широко открытыми глазами, не зная, что и думать. Подоспевшие друзья бросились обнимать Яромира и хлопать его по спине.
— Ну давай, рассказывай, как колдуна ухомякал! Здорово ты его! До сих пор прочухаться не может.
— Да это не я, братцы! — смущенно ответил он.
— А кто же? — удивились они.
— Да вон, ифрит, видимо, с луны вернулся. Он прямо на голову Охмуриду шваркнулся!
— Ну и ну! — Попович посмотрел на распростертое тело колдуна, потом на ифрита и, в довершение всего, на небо. — Да… ежели на полной скорости приземлиться, да аккурат на голову, это круто получится! Никакая колдовская сила не поможет!
— Вот и не помогла, — хмыкнул Добрыня.
В эту секунду колдун открыл глаза.
— Где я? — пробормотал он, еле шевеля языком. — Что со мной? Какой сегодня день недели?
— Понедельник, — ответил Яромир.
Колдун протяжно вздохнул.
— Понедельник день тяжелый! — повернув голову, он уставился на друзей. — Ах, это вы?..
— Мы! — хором ответили богатыри, скромно потупив взгляды.
— А я ведь хотел вас убить! — сказал Охмурид, снова вздохнул и потрогал здоровенную, с кокосовый орех, шишку на голове. — А почему на мне ифрит? Он что, извращенец?
И тут в предрассветном магрибском небе появился еще один неопознанный летающий объект. Рассекая прохладный воздух, он несся к земле с еще большей скоростью, оставляя за собой огненный след. Сию же секунду богатыри бросились врассыпную.
— Куда вы? — простонал Охмурид, и в этот момент второй ифрит с ужасающим грохотом обрушился на колдуна. Взрыв получился могучий. Взрывной волной друзей отбросило в сторону дальних кустов, а когда они, пошатываясь, встали и отряхнули от земли доспехи, все было кончено.
Илья Муромец задумчиво посмотрел на края небольшого кратера, из которого курился сизый дымок. Ифриты лежали вповалку, друг на друге, и громко, с прискуливанием, храпели. Колдуна из-под них совсем не было видно. Наружу торчала лишь бледная стариковская рука, пальцы на ней шевелились, словно старались сложиться в кукиш. Однако даже это им не удалось. Илья плюнул с досады и отвернулся.
— Это… Пошли пленника искать! Он его, зверь, наверняка где-нибудь в подвале держит или под самой крышей заточил, чтобы мозги от жары сварились вкрутую.
Не сговариваясь, друзья снова вернулись в башню и принялись обследовать все помещения по порядку. Выдрав одну из дверей, Муромец обнаружил сокровищницу и подтолкнул вперед Конана.
— Давай, дружище, не стесняйся! И… Дай-ка я посмотрю, что там такое? — Он ненадолго вошел вместе с Конаном в сокровищницу, но вскоре вышел, смущенно поправляя изрядно пополневший живот.
— Ну вот и порядок! Пошли дальше…
И они снова загрохотали по каменным ступенькам на самый верх, туда, где был кабинет и личные апартаменты чародея.
— Смотри, никак спальня! — удивился Яромир, глядя на здоровенную, словно аэродром, кровать. — Он что, бегает по ней, что ли? А это?! — Яромир перевел взгляд на стены и невольно отвернулся. — Срамота, да и только!
Богатыри смущенно крякнули, только образованный Попович, слегка зарумянившись, пояснил:
— Сие есть мифологический сюжет из жизни языческих богов.
— Срамота, да и только!
Богатыри смущенно крякнули, только образованный Попович, слегка зарумянившись, пояснил:
— Сие есть мифологический сюжет из жизни языческих богов. Просто один языческий бог с некоей наядой совершают… Кхе-кхе!
— Да тут они все совершают это «кхе-кхе»! — возмутился Муромец. — Тут их человек двадцать, ну в точности, как у Нюськи в борделе!
Действительно, настенная живопись была что надо! Сцены любви были выписаны с большой страстью и натурализмом, причем особо подчеркивались такие анатомические подробности, которые, как военная тайна, разглашению не подлежат!
— Есть здесь кто? — на всякий случай позвал Яромир, но спальня была пуста.
— Вот чем на досуге развлекался старичок, — вздохнул Илья. — Кромешным развратом! Все они, мудрецы и звездочеты, одним миром мазаны. Глаз да глаз за ними нужен! Чуть недоглядел, а он уже похабные картинки на стене малюет или слова позорные чертит…