Шумно выдохнув воздух, колдун поправил балахон, провел по жидким седым волосам рукой и, прихрамывая, направился к рабочему столу.
Присев на табурет, он склонился над пергаментным свитком и стал быстро что-то писать. Наконец, закончив, он прочитал вслух:
— «Великий и ужасный, повелитель пустынь аравийских, и прочая, и прочая, челом бьет…» Так-с! А куда это Рудольф запропастился? Рудо-ольф! Рудик!
— Я здесь, ваше величество! — с готовностью отозвался скелет, выглядывая из-за широких богатырских спин. — Туточки!
— Я тебя за чем послал? За чернилами! Где чернила? — Колдун хотел добавить что-то еще и только тут обратил внимание на богатырей. — А это еще что за безобразие? Почему в кабинете посторонние? Кто вам позволил врываться в мои апартаменты? Вы нарушили закон об экстерриториальности жилища! Потрудитесь выйти вон!
— Остынь, дядя, — ухмыльнулся Илья Муромец. — Какие же мы посторонние? Неужели не узнал?
— Кого? Вас? — Старик поправил очки. — Молодой человек! Надо полагать, это ваши друзья? Так вот. У меня нет времени на дурацкие шуточки! Я не знаю, как вы вошли сюда, но думаю, что каким-нибудь подлым обманом. Так вот. Если в течение ближайшей минуты вы не удалитесь, я буду вынужден применить силу!
— А вот врать нехорошо! — сказал Яромир. — Помнишь ты нас, и отлично!
— Да как вы со мной разговариваете?! — взревел колдун, вскакивая с места. — Шелупонь! Та-ра-кашечки! Да я вас за это… Ух, как я страшен в гневе! Рудольф, подтверди!
— Подтверждаю! — грустно проскрипел скелет. — Э-э… Не советую гневить великого и могучего!
— Хватит кривляться! — не выдержал Добрыня. — Как царских детей воровать, так это мы мастера, а как отвечать, так я вас в первый раз вижу!
— И давно вы занимаетесь киднеппингом? — вежливо осведомился Попович.
— Чем-чем? — переспросил колдун, подавшись вперед и вытянув длинную, как у гуся, шею. — Это что, новое извращение?
— Это воровство! — хором сказали богатыри. — Ты украл Ивана-царевича и удрал от нас на летучем корабле!
— Вот твоя визитка! — Муромец бросил на стол клочок бумаги.
— Хорош придуриваться! — сказал Яромир.
— Сударь, ваша карта бита! — добавил Попович. — Верните царевича, иначе мы вас в котле сварим. Со специями!
До колдуна, кажется, дошло.
— Так вот оно что! — разозлился он. — Вы и есть те типы, которые вечно мутят воду? Теперь мне решили палки в колеса вставлять? Мне! Великому и могучему! Что ж… хорошо, что вы сами пришли. Меньше возни будет. Приготовьтесь к весьма неприятным ощущениям!
На лице Охмурид-заде появилась садистская ухмылочка.
— Сейчас я превращу вас… Во что бы вас превратить? — Он ненадолго задумался.
— А без колдовства силенок маловато? — ухмыльнулся Илья Муромец. — Может, поборемся на руках, или слабо?
— Что? Мне? Слабо?.
. — Колдун вдруг стал увеличиваться в размерах, раздуваясь, как резиновая кукла. Через несколько секунд монашеский балахон лопнул по швам и перед богатырями предстал огромный человечище, раза в полтора больше Муромца, правда уже совершенно голый. Он взмахнул накачанными руками и пошевелил сильно выпирающей челюстью. Из-под мясистой нижней губы выглядывали два острых кривых клыка.
— Ну что, — пробасил колдун, — теперь померяемся силой, а? Кто первый? — и он шагнул к богатырям, выставляя вперед руки.
— Испугал козла капустой! — презрительно фыркнул Илья, делая шаг навстречу. — Сейчас я тебе клычки-то повыбиваю, колдовское твое мурло!
Но не успел он и глазом моргнуть, как колдун прыгнул на него и влепил такую затрещину, что Муромец, как сбитая кегля, отлетел к стене, со всего маху вписавшись в книжный стеллаж. Старинные книги и скрученные в трубку древние рукописи посыпались на пол, как из рога изобилия. Друзья испуганно посмотрели в его сторону. Однако Муромец быстро вскочил на ноги.
— Ну все, колдун, держись! — Илья подскочил к Охмуриду и нанес несколько страшных ударов по выпирающей челюсти. Колдун замер на месте, потрогал челюсть и осторожно выплюнул выбитые клыки. Затем гадко ухмыльнулся и ударил богатыря обоими кулаками в грудь. Илья снова отлетел к стене и качественно впечатался в нее спиной.
— Вот так! — удовлетворенно произнес колдун. — А теперь ваша очередь, недоноски!
— Братцы, навались! — крикнул Яромир и первым бросился на колдуна. Попович и Добрыня ринулись следом. Даже Конан, поколебавшись секунду, присоединился к друзьям. Град ударов обрушился со всех сторон на Охмурида, как из рога изобилия. Взревев с досады, колдун принялся молотить наугад во все стороны с нечеловеческой силой. Друзья мгновенно разлетелись по углам. После того как Муромец набил на голове очередную шишку, всем стало ясно, что грубым навалом с Охмуридом не совладать.
Между тем колдун, победоносно расправив плечи, уставился на них сверху вниз.
— Ну что, кто сильнее, а? Поторопитесь с ответом, о ничтожные из ничтожных, потому что сейчас я буду вас убивать! Медленно и больно!
— Врешь, не возьмешь! — процедил сквозь зубы Яромир и, вскочив на ноги, показал ему язык. — Догони сначала, гад ползучий! — с этими словами он бросился к лестнице, ведущей вниз.
— Сначала я разорву тебя на куски, а потом сварю в котле и сожру! — пообещал Охмурид и бросился за ним следом, едва не застряв в дверном проеме. Небольшое замедление позволило Яромиру оторваться от колдуна. Вылетев пулей из черной башни, он торопливо осмотрелся. Прятаться тут было негде, но бегать можно было долго. Через секунду за его спиной раздалось утробное пыхтение Охмурида.