8
Полянка быстро преобразилась в походный лагерь. Старшее по очередности древо расположилось у ручейка, воины любовались переливами текучих прозрачных вод и меланхолично пели о легендарных реках прародины — Пеноструе и Искристой. Хотя, если командир правильно помнил, этот рядовой ручеек им нисколько в красоте не уступал. Но он не был воспет, вот в чем дело… известность в массах — существенная составляющая красоты! Младшие воины привычно и сноровисто обустраивались — и за себя, и за старшее древо, и за командный состав… Гоблинам в этой структуре места не нашлось, и они жались серой кучкой у дальнего куста, ловили чуткими носами дразнящие ароматы, плывущие от костра, и украдкой глотали слюнки.
Командир полюбовался, как Маин скачет среди цветов, потом изловил девочку, посадил перед собой и принялся заплетать ей волосы в изящную корону. Вообще это должно делаться по утрам, но утром командир боялся опозориться и решил потренироваться заранее. Косы своим дочуркам он не заплетал очень, очень давно.
С душистого травяного трона на него недоуменно поглядывала эльфийка. Ухаживать за девочкой? За несовершеннолетней?! Старику?!
Волосы девочки оказались неожиданно легкими, пушистыми — и пахли ромашкой. А не должны были, после лазанья по вонючим пещерам. Командир задумчиво провел пальцами по своим серебряным кудрям. Им не помешал бы чуток магии. Или лохань с теплой водой и мылом.
— Ты аккуратная! — похвалил он, заканчивая работу.
— Это ромашка! — довольно заулыбалась девочка. — Она для волос полезная! Вот, попробуй!
Она шустро развернулась, приподнялась на цыпочки и наградила командира цветочным украшением. И хитрющим взглядом карих глазенок. Командир с невольной грустью вспомнил свою запретную смертную любовь. Она тоже была кареглазой, его деревенская красавица-хохотушка.
А волосы-то изменились…
— Высшая! — сердито сказал командир. — Вынырни из грез на мгновение! У тебя под носом волшебство незнакомое творится вовсю, а ты…
И он добавил пару слов на гоблинском. Эльфийка вынуждена была сделать вид, что не поняла — потому что действительно, как выразился командир…. чужое волшебство!
Провидица осторожно исследовала венок, затем волосы командира.
— Чистые! — определила она неуверенно. — Пахнут… ромашкой.
И замолчала.
Видимо, это было все, что ей удалось понять.
— Это ромашка! — терпеливо повторила Маин. — Она для волос полезная!
— Да, но это если одновременно с теплой водой и мылом… — пробормотала эльфийка. — А что ты еще умеешь с травами?
Девочка легко вскочила и улыбнулась. Сейчас, с волосами, заплетенными в изящную коронку, она казалась солнечным цветком.
— Покажу! — охотно согласилась девочка. — Вот сон-трава… ей можно полянку обойти!
Малышка выдернула из букета бледную травинку с крестообразным желтым цветочком и побежала по кругу.
— Тьма ночная — страшный тать начинает подползать! — затараторила Маин детскую считалку-страшилку. — Страшный тать, ночной злодей, подле круга — околей!
— И что? — недоверчиво спросила эльфийка.
— И все! — удивленно сказала девочка. — Околеет!
Все облегченно рассмеялись. Считалка! Просто детская считалка! Только гоблины решили с поляны не уходить. На всякий случай. Какая бы сила ни позвала в кусты. Они как раз подпадали под определение тех, кто околеет!
— Сияй, вечерняя звезда, взметнись, костер, до неба! — зазвенели голоса младших эльфов неуверенно.
Командир сочувственно улыбнулся. Непросто соблюдать эльфийские застольные обряды под взглядами существ, так явно мечтающих просто пожрать! Впервые за много дней! Вот вам и еще одна причина удивительной скрытности эльфийского народа! Правду говорят люди, когда приписывают эльфам прибаутку: если хочешь быть здоровым — ешь один и в темноте… Опять же, младшие эльфы обязаны прислуживать за трапезой. И они это делают, утешая себя мыслями, что тоже станут когда-то старшим древом… но прислуживать гоблинам?! А от подземных уродцев еще и пахло… нецветочно! Не обращать на гоблинов внимания? А как? Они так хлюпают слюной, что кусок в горло не полезет! А своей еды, похоже, у гоблинов не бывает…
Командир усмехался и молчал. Эльфийка сердито разбирала венок девочки в поисках волшебства. Эльфы переговорили вполголоса — и решили просто сесть к гоблинам спинами. И не обращать внимания. И петь погромче, чтоб не слышно было ничего, кроме пения!
Так и сделали. Командир удовлетворенно кивнул. Присутствие гоблинов еще обнажит множество этических проблем — что дает замечательную возможность разобраться с ними заранее, до серьезных битв на стенах твердыни Черного Властелина, например! Он совсем было решил вмешаться — но тут Маин прожевала свой кусок и запрыгала вокруг костра с очередной деревенской песенкой:
— Мамка-заботушка кашку варила! Кашку варила, деток кормила! Этому дала, и этому дала…
Девочка задержалась около эльфийки…
— Даже этой дала, которая спала!
И маленькая негодница ускакала к гоблинам. Эльфийка неуловимо порозовела и опустила голову к растрепанному венку.
— А этим не дала! — торжественно заявила Маин, уперев кулачки в бока. — Вы отнорки не открыли, нас не впустили, в бою не подсобили, в пещерах позабыли, с эльфами не ушли, товарищей не спасли!